В конце августа он написал ещё одно заявление редактору вечерней газеты следующего содержания: «У меня неудачно сложилась личная жизнь. Вовремя я не успел жениться. Годы идут. Медлить нельзя, надеяться на случайность – тоже. Хочу воспользоваться самым эффективным способом из всех мне известных – это знакомство по объявлению в газете. Прошу вас дать указание, чтобы мне разрешили напечатать в рекламном приложении газеты объявление. В случае отказа напечатать моё брачное объявление в приложении газеты я подам на вас в суд». Ответ на заявление он получил с отказом. В суд он не подавал.

Во время очередного отпуска он был в столице страны. Там он съездил на электропоезде в пригородный город и окончательно решил обменять свою однокомнатную квартиру в бывшей столице империи на квартиру в этом пригородном городе. После возвращения он прекратил заниматься поиском суженой и был полностью занят проблемой срочного обмена квартиры на квартиру. Обмен растянулся на целых два года.

После переезда он стал жителем пригородного города. Навёл полный порядок в квартире, покрасил пол, оконные рамы и выполнил другие разные работы. Купил цветной телевизор «Темп-714», а потом пошёл устраиваться на работу ведущим конструктором в институт тракторосельхозмашиностроения.

В августе он отправил в одну из крупных газет письмо с критикой отдела семьи и брака в столичном совете. Он писал, что за четыре дня до того позвонил по телефону заведующей отделом и спросил, когда будут публиковать брачные объявления в столичных газетах. Она сказала, что не будут их публиковать. Таких работничков, как она и её подчинённые, следовало бы за их бездарную работу кормить соломой, – писал он, – из-за бездарной деятельности лидеров КПСС в Советском Союзе самый большой процент незамужних и неженатых. Невольно напрашивается вывод, – продолжал он, – не пора ли отстранить партийные органы от управления государством? Кстати, – заканчивал он, – если бы во время гражданской войны появился бы лозунг «Вся власть большевикам!», а не «Вся власть советам», то рабочие, у которых было в то время в руках оружие, перестреляли бы большевиков, как куропаток.

С этим письмом сотрудники газеты, по-видимому, вначале ознакомили заведующую отделом семьи и брака, а потом отправили это письмо в комитет государственной безопасности. В комитете государственной безопасности его поставили на учёт как инакомыслящего диссидента и приложили к его личному делу это письмо. Ответа из редакции он не получил.

Примерно через две недели после отправки статьи в газету его вызвали с работы в первый отдел. За столом сидели начальник первого отдела и сотрудник комитета государственной безопасности. При его беседе с сотрудником были затронуты разные политические темы. Их беседа длилась около часа. Потом сотрудник комитет государственной безопасности поблагодарил его за беседу, пожал ему руку на прощание и ушёл. Первый отдел был оборудован записывающим и передающим устройством. В углу, на потолке была установлена мигалка, такая же, как на милицейской автомашине. Во время их разговора эта мигалка была включена. Его беседа с сотрудником записывалась и передавалась в отдел комитета государственной безопасности.

В начале ноября он отпечатал на пишущей машинке сто семьдесят листовок политического содержания о выборах:

Товарищи! Согласно закону о выборах в избирательный бюллетень должны включать несколько кандидатов, а включают только одного. Следовательно, выборы проходят с нарушением закона о выборах, поэтом все депутаты, в том числе и гражданин генеральный секретарь, незаконно занимают свои государственные посты. Не будьте манекенами, боритесь за свои политические права! Все как один не ходите на выборы и требуйте включения в избирательный бюллетень не менее двух кандидатов. Печатайте и распространяйте подобного содержания листовки во всех городах. Борьба за свои политические права – почётный долг всех и каждого.