– Дедушка, что вы сильно волнуетесь? Не стоит так разоряться! – осадила Эльвира. – Не хватало, чтобы сердечный приступ вас хватил!

– Не бойтесь, барышня, я не умру от сердечного приступа! – парировал мужчина.

– Никто не знает, когда и как умрет, – возразила она.

– Я знаю! – проворчал тот, недовольный тем, что его прервали.

– Любопытно, – протянула она.

– Ничего любопытного, мадемуазель. Знаю, и все!

– Может, и про меня знаете? – полюбопытствовала Эльвира.

– Я не провидец, барышня, и про всех знать не могу! – отступил в сторону.

– Жаль.

– Не стоит жалеть, – успокоил Михаил. – Иногда ненужные знания приводят к трагедиям. В истории есть много примеров этому.

– Мне всегда казалось, что ненужных знаний не бывает, – не согласилась Лилия. – Любые знания полезны. Но разговор сейчас не об этом. Зачем ты сочинил про фрейлину?

– Да-да, – торопливо поддакнула Эльвира. – И про служанку. Мне это не по вкусу.

– Я никогда ничего не сочиняю, – повысил голос Михаил. – Мне известно это от Хаюрдо. К тому же из истории прошлого, как бы ни хотелось, невозможно ничего выбросить. Сколько бы потомки ни ломали ее, она пишется не ими и существует независимо от них.

– И в каких же это анналах кроется история моих предков, о которых я никогда не слышала? – в уголках губ Лилии порхнула усмешка.

– К сожалению, среди людей редко кто знает свою родословную. Как правило, многим потомкам неизвестны их предки, – с некоторым разочарованием напомнил Михаил.

– И что это меняет? – пожала плечами она.

– Многое. Не помнишь ты – не будут помнить о тебе.

– Разве это так важно?

– Для человека очень важно. Но не всякий понимает это.

– Какая разница человеку, будут о нем помнить после смерти или нет?

– А для чего он тогда проживает жизнь? – вопросом на вопрос откликнулся Михаил.

– Ну хватит! – отмахнулась она. – Это уже философия. Вернемся к этим картинам. Ты обманул нас.

– Как?

– Вчера утром на выставке ты пообещал подарить нам картины, но уже вечером привез их сюда и выставил на продажу.

– Во-первых, не я их выставил на продажу, а сам художник, – уточнил Михаил. – Во-вторых, не я обещал подарить вам картины, а Хаюрдо. Я только передал вам его желание. И в-третьих, а какой ты ему оставила выбор? Адрес, куда доставить картины, не дала. Целую неделю после этого за картинами не являлась. Хаюрдо был вынужден по закрытии выставки отправить полотна на продажу.

– О какой неделе ты ведешь речь? – искренне удивилась Лилия. – Только вчера утром выставка открылась. А вечером, получается, закрылась. Она что, на один день открывалась?

– Почему на один? – возразил Михаил. – Демонстрация картин длилась целую неделю.

– Какую неделю? Ты что несешь? – всплеском вырвалось у Лилии. – Вчера, пятого числа, мы были в день открытия, а сегодня шестое число. Считать разучился?

– Извини, но сегодня тринадцатое, – спокойно поправил Михаил.

– Что за идиотизм? Какое тринадцатое? – оторопела она, широко раскрыв глаза, и взорвалась снова. – Дуру из меня делаешь?

Снова оживился мужчина с бородкой, перебивая Лилию:

– Барышня! Уважаемая! Сегодня и правда тринадцатое по календарю.

Его спутники закивали, а продавец достала из кармана смартфон и показала Лилии:

– Пожалуйста.

На дисплее высветилось тринадцатое число. Не веря собственным глазам, Лилия выхватила из сумочки свой, включила его и, увидев число «тринадцать», еще больше опешила. Не зная, как это принять, застыла с гримасой на лице. Ее примеру последовали Эльвира и Леопольд, вытащив свои смартфоны. Вытаращили глаза точно оглоушенные, глядя на дисплеи.

– Этого не может быть! – выпалила она. – Сегодня должно быть шестое число!