Я дернулась, как от пощечины.

Редко кто позволяет себе сказать мне это в лицо, но я знала - шепчутся все.

Я знала, что он - моя пара. Что мы созданы друг для другой природой и богами. Но Нико не мог это ни подтвердить, ни опровергнуть. Он просто покорно согласился, будто бы не желая разбираться; просто принял, чтобы его больше не отвлекали от того, что ему действительно интересно - и это равнодушие чувствовала не только я. Его чувствовали все.

Меня не так уж волновали насмешки - когда они вообще последний раз меня всерьез волновали? Я сама их для себя выбрала. Но я вдруг поняла, что чувствую себя до смешного неуверенно, что они начинают меня волновать, и этот вопрос был без всяких сомнений моей больной мозолью. И эта моль бледная совершенно точно не доросла еще, чтобы на мои больные мозоли давить!

И если она сама об этом не догадывается из-за собственной глупости, то мне стоит объяснить, чтобы не дурила так больше в будущем. Не все же такие снисходительные, как я, и готовы обойтись парой царапинок на личике!

- Ой, зря ты это, - зло усмехнулась я, - Что бы там ни было, но тебя-то это всяко не касается, - удлиннившиеся когти вжались в тонкую кожу ее лица, вот-вот готовые ее проткнуть. - Или ты действительно настолько глупа, чтобы на что-то надеяться?

Как и всегда бывает, прервали нас в самый неподходящий момент. И самый неподходящий человек.

- Что здесь происходит? - его глаза нашли мой взгляд, с уже привычным мягким равнодушием требуя ответа.

- Нико!.. - всхлипнула девчонка и дернулась, сама же оставляя на лице царапины от моих когтей.

Вот же черт. Черт! Ну почему всегда так чертовски не вовремя-то, черт?..

Она вдруг кинулась к нему, прильнув к груди и пачкая рубашку кровью. Нико ошарашено смотрел на то на нее, то на меня. Из угла выглянул ее брат, тут же спадая с лица. Он оглядел сценку, быстро сделав выводы. Он встал перед сестрой, угрожающе наклонив голову и глядя на меня без капли симпатии.

- Соль, прошу, объясни, что тут… - начал было Нико, не прикасаясь, но и не отстраняя девушку.

- Нет, Лая, объясни ты, - перебил его Диес, - Она тебя обидела?

- Я прошу прощения за свою ложь, я ошиблась! Я испугалась и поступила глупо! - всхлипнула девчонка, - Но это не значит, что меня можно оскорблять! Я имела право ответить, если меня оскорбляют! Разве нет?.. Если я слабая, мне рот открыть теперь нельзя?!

А я тоже в своем праве, и никто не убедит меня в обратном!

- Я тебе сейчас глаза выцарапаю, паршивка мелкая, - зашипела я, - Убери от него копыта, дрянь!

- Госпожа Роашат, вы переходите все границы, - тихо, но угрожающе произнес Диес, - Если вы продолжите в том же…

Я уже собиралась продолжить в том же духе и расцарапать лицо еще и ему - благо настроение было подходящим! На глаза зачем-то набежали слезы, и я упорно не смотрела на Нико. Я смотрела только на Диеса, а он - только на меня. Я представляла, как клыки раздирают его шкуру, зубы просто чесались от желания вцепиться ему в глотку! И я направляла все свои эмоции только на него. Я чувствовала в воздухе, как он злится, как он чует ее кровь и злится на меня - и злилась на него в ответ.

Но воздух вдруг будто загустел.

Сердце дернулось напряжено и забилось в груди, а под кожей аж зудело от желание обратиться зверем и пригнуться к земля, пятясь подальше от опасности. Все вокруг примолкло, мы оба будто очнулись от этой борьбы взглядами и обернулись на Нико, от которого наконец отлипла эта паршивка, испуганно пятясь назад…

- Давайте-ка все успокоятся, - проговорил Нико, ни на кого не глядя, - Лари, - позвал Нико, и тот тихо выскользнул из-за угла, - Проводи гостью в ее покои и позови лекаря. Я искренне сожалею, что так получилось, - он мягко ей улыбнулся, успокаивая, - И если вы не захотите больше пользоваться моим гостеприимством, я вас пойму.