Итак, процессы формирования человека современного типа не ограничивались одним регионом, а протекали на разных территориях и характеризовались значительной изменчивостью людей переходного периода. Иными словами, происходила активная дивергенция (расхождение признаков), когда один родоначальный вид может дать начало нескольким новым подвидам, со временем обособляющимся до степени вида. Это касалось не только формы черепов, долихо- или брахикефальной, но и формирования иных особенностей, в том числе в строении речевого аппарата. Именно здесь, в явлении расхождения признаков – ключ к разгадке феномена этногенеза.

Разнообразие внешних признаков у разных популяций кроманьонцев не меньшее, чем у его нынешних потомков, ведь популяции подолгу, столетиями и тысячелетиями жили локально, не уходя с насиженных мест и, следовательно, не смешивая свою кровь с иноплеменной. Таким образом, насельники хижин и пещер имели тенденцию сохранять свои особые племенные черты – прямая дорожка к этническому своеобразию, селекции, и как следствие этнической чересполосице и пестрой этнической карте.

Однако отдельные отряды кроманьонцев, чрезмерно далеко оторвавшиеся от эпицентра своего расогенеза, попавшие, скажем, в Китай, Восточную Сибирь, Памир, на юг Африки, растворились на сегодняшний день без остатка в доминирующих расах, монголоидной на Востоке, негроидной на Юге141. И сгинули без следа, сохранившись разве что в легендах и мифах. О том, как это в реальности могло быть, повествует нам сегодняшний расовый облик таджиков, узбеков и некоторых других народов Средней Азии, Памира и др. Ведь изначально, до «вливаний» монгольских завоевателей, он был европеоидным…

Культура и религия

Исследователи немало усилий затратили на классификацию различных культур, созданных, как принято считать, человеком разумным, начиная с пренеандертальцев-архантропов. Культуры шелль, ашель, мустье, связанные с Homo habilis, гейдельбергским человеком или неандертальцем, сменяют друг друга в колоссальных временных рамках, измеряемых сотнями тысячелетий.

Но вот появляется верхнепалеолитическая культура «ориньяк» в ее региональных разновидностях. Установлено точно, что предшественники кроманьонца не имеют никакого отношения к ее созданию: костные остатки последних вместе с верхнепалеолитическими орудиями не встречаются.

Ориньяк создал человек современный, то есть кроманьонец. И количество достижений, технических, духовных, социальных сразу возрастает на порядки, многократно превосходя количество достижений всех архантропов и неандертальцев, вместе взятых. И все последующее развитие, именуемое культурами солютрен, мадлен (граветт), азиль и т.д., созданными кроманьонцем, демонстрирует всевозрастающий отрыв кроманьонца от всех, кого еще недавно считали его предшественниками.

Самое важное, на что нужно обратить внимание: практически мгновенное, взрывообразное возникновение полноценной, чрезвычайно разнообразной и высокоразвитой культуры кроманьонца. Она возникла как бы на пустом месте, чудом, сразу же совсем иная, новая, как бы не знавшая долгого пути развития и совершенствования.

Прежде всего это касается технологии разнообразных производств (орудий, оружия, инструментов, бытовых предметов и т.д.), практиковавшихся кроманьонцем.

Уже цитированный выше французский антрополог Жан-Жак Юблен заметил по этому поводу: «Сегодня утверждения о том, что культура неандертальцев отличалась от культуры наших предков, была более примитивной, что они заимствовали у кроманьонцев многие технические достижения и навыки, является настоящим табу для антропологов. Это все равно, что открыто признать их недоразвитыми существами. Но хотим мы этого или нет, неандертальцы были другими и использовали технику обработки камня, совершенно отличавшуюся от принятой у кроманьонцев».