– Да.

– А ты знаешь, где его найти?

– Да, конечно. Но почему вы не помните?

– Погоди, отложим это на потом. Просто проведи меня к нему.

– Хорошо. Я отведу вас в ваше место.

– Да-да, в… моё… место.

И я направился за Бамоном туда, где меня не должно было быть, но, видимо, я чего-то ещё не знал.

– Слушай, Бамон, а как давно ты живёшь здесь?

– О, это сложный вопрос. Я даже не помню. Кажется, что я всю жизнь провёл тут. Как будто и родился здесь.

– Но как тебе удавалось всё это время скрываться от этой твари? Ведь все остальные…

– Да, к сожалению, все те, кто случайно или намеренно забредали сюда, погибли страшной смертью.

– Погибли? Но ведь они же ещё вроде как живы!

– А разве это можно назвать жизнью? – Бамон глубокомысленно указал рукой на кучу стонущих недомертвецов. – Они словно застряли между жизнью и смертью. И при этом никак не могут решить, где остаться. Это страшнее всего.

– Да. Пожалуй, ты прав.

– Я выживал благодаря пониманию сути этого места. Я же говорю, я словно бы родился здесь. Я понимаю это место. Знаю, как прятаться и куда идти.

– То есть, ты даже ни разу не был в городе?

– Город? Нет. Но я слышал, что он спит.

– Хм, ну ночью, конечно, спит. Хотя и кажется от этого довольно безлюдным.

– Вам лучше знать. Ведь вы ездите туда каждые восемь дней.

– Ну да-да, конечно. Долго ещё идти?

– Ещё немного. Скажите, а у вас есть настоящее имя?

– Имя? Хм, странно, но я не помню. Возможно как-то на Т. Т… р… й… Нет, не могу вспомнить.

– Вы очень странный. Вы кажетесь одновременно в точности как он и совершенно другим.

– Ага, странно… А зачем этот маньяк, ну, зачем он делает это? Зачем убивает?

– Я не знаю. Мне всегда казалось, словно бы он что-то ищет… Мы пришли.

Передо мной показался накренившийся старый, проржавевший, видимо, некогда будучи жёлтым, большой пассажирский автобус, с разбитыми окнами и отвалившимися дверьми. Подойдя ближе, я заметил, что он весь исчерчен странными символами и числами. Это были самые разнообразные геометрические фигуры. Однако не те, что знакомы нам, вроде квадратов или треугольников, а некие иные. Вроде бы похожие на наши, но словно бы чуждые нашей геометрии. Числа же, напротив, были самыми обычными. Но казались хаотично написанными. «С – 19»… В некоторых местах были просто отдельные числа, а в других из чисел словно бы пытались составить слова. Одно из таких особенно привлекло моё внимание, потому как было начерчено более отчётливо: 13-21-15-1 19-13-6-5-10-20. И, наверное, стоило бы заметить это сразу, но только сейчас я осознал, что написано всё кровью.

– Весьма замысловатые чертежи, правда?

От неожиданности я вздрогнул. Я и не заметил, что всё это время рядом со мной стоял Бамон, также изучая эти каракули.

– Похоже, это очень глубокий символизм. – продолжал он. – Или же это что-то вроде азбуки Морзе. Ну, не по типу, а скорее по сути. Я имею ввиду, что это шифр, который понятен лишь тем, кто, собственно, знает его принцип. Наверное, разгадать это может только написавший это. Так почему же вы словно недоумеваете?

– Я… не знаю.

– Заметьте, что числа не совсем случайны.

– Что?

– Ну, смотрите. Среди всех нарисованных здесь чисел не хватает только двух.

Я присмотрелся.

– Не хватает 0 и 9.

– Да. А одно из чисел встречается чаще других. Видите? Вот это.

– Восемь? – задумался я.

– Скажите, а ваш этот номер тоже с этим всем как-то связан?

– Мой что? Какой номер? – в полупотерянном состоянии спросил я.

– Ну тот, что виднеется на вашей правой ладони. Я сразу заметил, когда вы сняли свою перчатку, чтобы исцелить меня.

Я посмотрел на свою ладонь. Это было непостижимо. На внутренней её стороне было нарисовано чёрным число 3.