Византийский контекст имел решающее значение для понимания того, как османы одержали победу над покоренными ими христианскими народами. Из-за многолетних войн, нестабильности и разрушений византийские правители и епископы потеряли контакт со своими подданными и единоверцами. Все более бедневшим местным священникам приходилось приспосабливаться к новым повелителям, османам, чтобы обеспечить выживание христианства. Это был сизифов труд. Завоевывая византийские земли, османы захватывали фермы, поля, стада, города и поселки, перестраивая их наиболее выдающиеся здания, конфискуя доходы и отдавая их мусульманам. Многие церкви стали мечетями, а семинарии и монастыри – медресе (исламскими учебными заведениями)[87]. Заселяя и переделывая византийские и армянские замки, города, поселки и территории на свой лад, османы превращали главную церковь каждого из них в главную мечеть. Однако в их намерения не входило упразднять христианство или иудаизм: они позволили остаться другим церквям и синагогам.

Османы следили за преобразованием как народов, так и ландшафтов. Мусульмане переняли и переименовали христианские религиозные праздники, святых, священные рощи, источники, гробницы, святилища и другие культовые места[88]. Они возвели караван-сараи, больницы, столовые, фонтаны и суфийские ложи, обеспечив материальную и духовную поддержку покоренным армянам и грекам. В комплексе Хаджи Бекташа в центральной Анатолии суфии подавали горячее рагу из огромных черных котлов большому количеству гостей.

Весь спектр мусульманских конфессий и суфийских ассоциаций сосуществовал во владениях Орхана и в соседних туркменских княжествах, и все они служили распространению ислама. Орхан пожертвовал комплекс мечетей в Бурсе в сельджукском стиле, который также функционировал как суфийская ложа.

Самым ранним дошедшим до нас османским документом, засвидетельствованным членами династии мужского и женского пола, является акт, написанный на персидском языке в 1324 г. для другой ложи дервишей, которую одарил Орхан. В документе он называет себя «защитником веры», а своего отца Османа – «славой веры»[89].

Османы позволили дервишам-девиантам проповедовать среди христиан в Анатолии и пограничной зоне между мусульманскими и византийскими территориями. Суфии играли центральную роль в османских вооруженных силах. Чудеса святых повторялись устно или воспроизводились в популярных книгах, повествовавших об их героических деяниях. Один из главных учеников Ибн Араби проповедовал в Бурсе. Девиантные дервиши даже участвовали в суфийских ритуалах в византийском императорском дворце в Константинополе. Византийский историк рассказал о раздражении христиан по поводу шумного пения и танцев пьяных суфиев, выкрикивавших оды Мухаммеду при дворе тестя Орхана и союзника Иоанна VI Кантакузена[90].

Османы мудро управляли подвластными им народами, включив в механизм правления правителей покоренных стран. Они использовали чужие церковные иерархии главным образом в качестве источников налога для получения денежного дохода от церковных владений и прихожан. Они сделали церковных лидеров сборщиками доходов, предоставив отдельным лицам право занимать должности иерархов в обмен на ежегодные выплаты администрации[91]. Таким образом османы также получили в лице практичных местных епископов посредников, помогавших им управлять населением. Османы интегрировали церковь и ее функционеров в свою административную структуру, используя христиан в растущей бюрократии. Ранние налоговые отчеты Османской империи часто велись на греческом языке. То же самое касалось и дипломатических записей, поскольку они нанимали греков в качестве посланников и вели много дел с византийцами и другими европейцами. Османы даже предоставили некоторым христианам земельные наделы, не принуждая их к обращению в ислам – и все это при общем распространении ислама среди христианских подданных.