Представители Священного Совета показались спустя несколько минут, и, увидев внизу захватывающую дух картину, потребовали пропустить всех до единого.

На огромной площади выстроились полки паладинов, готовые по команде разорвать в клочья пятидесятитысячное воинство. Но было отчетливо видно, что великий страх исказил их лица перед идеально ровным строем хадалмарского народа.

Впереди войска стояли пять священнослужителей, облаченных в знакомые Милане и Флаури красные мантии, скрывающие под собой богатейшие одеяния. Руки сокрыты под плотной тканью. Одинаковой длины и цвета густые серые бороды ниспадали до груди. Различий в одежде юноша не заметил, словно подобное равенство было создано неспроста. Даже украшенные драгоценными камнями панагии на золотых цепочках не отличались между собой. Складывалось ощущение, что архиепископы скрывают среди себя одного единственного, самого главного и могущественного.

Обратился к ним стоящий слева:

– Добро пожаловать, прекрасные эльфы! И вам, Флаури из Веорны, Эрве людей, вечер добрый!

– Я, Верховный архиепископ Пронакор, приношу извинения за действия служителей Валмалинора, – заговорил вдруг стоящий справа.

– Клянусь, виновные будут наказаны. – Теперь очередь дошла до того, что стоял в центре. Иссеченные глубокими морщинами лица даже эмоции, казалось, выражали одни и те же.

Флаури опешил. Такая игра смутила даже невозмутимого Лоэнора. Предположения оказались верны. Это был либо некий защитный механизм, либо пять архиепископов действительно выступали в роли единого Пронакора, что проповедовал в местном храме учения Великого Валмалинора.

Юноша не подал вида, что с его плеч словно свалились Хранящие горы Даллор-Кура. А капитан, отдавший приказ лучникам, весь побледнел от макушки до пят.

– Не нужно никого наказывать, – остановил начавшиеся репрессии Эрве эльфов. – Они лишь делали то, зачем их здесь поставили. В это неспокойное время недоверие должно возникать к любому, кто появляется у стен города. Может, паладины и были слегка грубоваты, но они выполняли приказ. – Лоэнор не стал разводить бессмысленные разговоры про местное гостеприимство, о чем, правда, так и рвался высказаться Флаури.

Площадь до отказа заполнилась вошедшими в город эльфами и людьми. Даже паладинам пришлось потесниться. Они смотрели на малахитовое воинство широко открытыми глазами и не могли поверить в истинность происходящего. Сотня за сотней стройными отрядами эльфы заходили в город, и, когда прозвучала некая команда, в один миг топот ног прекратился, отозвавшись единственным ударом сапог о землю. Затем скомандовал Горд. Его люди не отличались строевой выправкой и идеальными линиями шеренг, но дисциплину соблюдали не хуже эльфов. В Тираубене повисла странная тишина; слышно было даже, как трепещет факельный огонь на стенах города.

Флаури обернулся. Его охватила такая гордость, что он чуть не закричал от радости. Неужели он, простой парень из деревни, смог привести сюда самих эльфов? Неужели он, и вправду, раскрыл зловещий замысел Зарбасунира? Неужели он – именно Тот?

Через минуту подоспели представители Верховного Совета, облаченные в блестящие серебристые доспехи. Их было восемь. Отсутствовал лорд Рошан Лорквейт. Тот самый, с кем друзья имели неприятный разговор у Чуда Къёрденфелла. Бросив недружелюбные взгляды друг на друга, архиепископы и паладины молча уставились на путников.

Заговорил Лоэнор:

– Я, Высший эльф Хадалмара и Эрве эльфов, приветствую вас, хранители Тираубена! Со мной Эрве людей, потомок великого Мау’Кина, правителя Тираубена, Флаури из Веорны! Воинство эльфов и людей Свободных Пристаней к вашим услугам!