Винс стал первым лучшим другом в моей жизни. Дни мы проводили в его гараже, занимаясь нашими машинами и придумывая как их прокачать для лучшего результата. Ночью же были либо на гонках, либо пили вместе и разговаривали о жизни. Несмотря на разное финансовое положение и сам Винс, и его семья всегда относились ко мне очень тепло. Первые призовые места начали приходить ко мне спустя полгода. Это приносило неплохие деньги и мне пришлось придумывать разные оправдания, чтоб объяснять родителям откуда они появлялись. Отец, казалось, о чем-то догадывался, но молчал, лишь продолжая пристально наблюдать за мной. Мама же жила в блаженном неведение, думая, что я нашёл очередную подработку.

Эти полтора года стали самыми счастливыми в моей жизни. Дело было не в победе и даже не в деньгах, а лишь в эмоциях, что вызывало участие в гонках. Я и Винс не старались стать лучшими, хоть часто и приходили первыми, поэтому ни с кем не соперничали и не конфликтовали. Грей-рок стали моей второй семьей, а Винс братом. И я был счастлив, пока в один день, две недели назад мама не зашла в мою комнату.

– Привет, мам. Как день? – я улыбнулся ей, натягивая на плечи куртку. Винс ждал меня в центре.

– Стивен, нам нужно поговорить, – её голос звучал отстранённо. В ту же секунду я понял, что что-то не так и ничем хорошим это не закончится. Она назвала меня Стивеном.

Об Оливии Эндрикс нужно знать две вещи, чтоб понять какой она человек. Она скорее отдаст последний доллар бедняку у церкви и пойдёт двадцать километров до дома пешком, чем пройдет мимо нуждающегося. И у неё для всех всегда было уменьшительно-ласкательное прозвище. Поэтому, когда я говорю, что то, что она назвала меня моим собственным именем является проблемой, то так оно и есть.

– Это не подождёт до завтра? Винс ждёт меня, – с надеждой спросил я, желая избежать заранее неприятного мне диалога.

Может, что-то случилось? Вдруг, мама всё же узнала про гонки и собирается читать мне нотации? Может что-то с отцом? Последнее время он пропадал в мастерской больше обычного.

– Нет. Это довольно важно, – безапелляционно ответила она и скрылась за дверью, бросив напоследок, что ждёт меня в гостиной. Я раздраженно выдохнул и написал Винсу, чтоб он не ждал меня. Это могло занять много времени.

– У нас что, кто-то умер? – спросил я, входя в гостиную. Мама сидела на диване, обняв себя руками.

– Ты помнишь свою тётю Марго? – она явно нервничала. Теребила рукава кончиками пальцев и покусывала губы. Скрывать эмоции эта женщина умела отвратительно.

– Кузина отца? Которая вышла замуж за какого-то богатенького парня? – уточнил я, не понимая к чему ведёт мама и причем здесь тётя, которая звонила нам раз в год на рождество. Марго Эндрикс была младшей дочерью дяди моего отца. Она часто приезжала к нам раньше, но практически исчезла из нашей жизни, когда вышла из замуж и перебралась на другой конец страны. Это было около десяти лет назад.

– Она развелась с мужем, – тихо произнесла мама и помедлила, будто пытаясь подобрать слова. – Он плохо с ней обращался, и она смогла отсудить у него дом. Марго звонила несколько дней назад.

– Плохо обращался? Чёрт, с ней ведь всё в порядке? – нахмурившись переспросил я, всё ещё пытаясь понять к чему она клонит.

– Да, она звонила не из-за своей ситуации, а из-за нашей, – продолжила говорить мама и поморщилась. – Боже, не думала, что это будет так тяжело. Она хочет, чтоб мы переехали к ней, Стиви. В их городе лучше климат, больше возможностей и у неё свободен гостевой дом, ко…

– Абсолютно нет! – прорычал я, не дав ей договорить. Да, нашу жизнь не назовёшь сказкой. Но бросить всё здесь? Гонки? Винса?