Мы с Присциллой шли под руку по длинному коридору вдоль шкафчиков. Тут и там мимо проходила целая масса школьников, и мы лавировали, стараясь ни с кем не сталкиваться. Она без умолку разговаривала о новом сериале и каком-то симпатичном актёре, в которого было невозможно не влюбиться. Я дразнила подругу тем, что она влюбляется в каждого красавчика, который, что было главным условием, находится по ту сторону экрана телевизора. Мы громко смеялись и толкали друг друга локтями, пока я резко не замолчала, остановившись. Причиной этому послужил Стивен, стоящий около соседнего от моего шкафчика и не сводящий с нас взгляда. Мои пальцы вцепились в ладонь Присциллы.

– Прошу, скажи, что мне это не кажется, – прошептала я, пытаясь придать себе непринуждённый вид и начать уже двигаться.

– Нет, не кажется. А теперь расслабься.

Рука Присциллы в успокаивающем жесте дотронулась до моей спины. С благодарностью посмотрев на неё, я сделала один глубокий вдох и бросила быстрый взгляд на большое зеркало, мимо которого мы проходили. Чёрная юбка длинной не доходила нескольких сантиметров до колен. Блузка заправлена в неё и застёгнута на все пуговицы до самого горла. Чёрные волосы были убраны в высокий хвост, который не казался зализанным благодаря выпущенным коротким прядкам. В целом, это был мой обычный вид в школе, который меня всегда удовлетворял. Тогда же, когда до наших шкафчиков и Стивена оставалось меньше двух метров, я резко пожалела, что не носила ничего более откровенного.

– Привет, Стивен, – мне удалось подавить дрожь в голосе, но пальцами пришлось вцепиться в дверцу шкафчика, чтоб придать себе какое-то равновесие. Сердце гулко стучало и дышать спокойно становилось всё труднее. Как зачарованная я наблюдала как Стивен оглядывает меня с ног до головы и уголки его губ чуть изгибаются. Серые глаза с теплом смотрели на меня.

– Эмилия, – медленно произнёс он и чуть кивнул в знак приветствия. Ещё долго после этого момент, когда с его полных губ так естественно срывалось моё имя, жил в моей голове каждую ночь.

С каждым днём в школе мы сталкивались всё чаще. В коридоре, столовой, на парковке после уроков. Иногда он, казалось с искреннем интересом, спрашивал, как мои дела. Я же редко когда могла первой выдавить из себя что-то большее, чем просто «Привет», но на его вопросы отвечала и всегда интересовалась в ответ. Так прошло почти три учебных месяца. Я разрывалась между желанием признаться в своих чувствах и страхом быть отвергнутой.

– Он не догадается, – отмахнулась от подруги, возвращаясь в реальность. Время приближалось к следующему уроку и, поставив на место все книги, которые служили прикрытием, мы двинулись к выходу из библиотеки.

Присцилла взяла меня под руку, начиная говорить о домашнем задании по английской литературе, которое было задано сегодня. Я практически не слушала, рассматривая носки своих туфель. Некоторые говорят, что творческий человек тянется к любому искусству. Это не так. Насколько меня вдохновляла живопись, настолько же литература склоняла ко сну. В отличие от Присциллы, которая с удовольствием погружалась во все выдуманные миры. Будь они сняты на камеру или написаны на бумаге.

– Осторожнее! – услышала возглас подруги за секунду до того, как врезалась в чью-то грудь. Подняла голову, отступая на шаг и столкнулась с насмешливым взглядом Джейсона Каваны. Не прошло и двух секунд как из-за его спины ожидаемо появился Генри.

– Смотри куда идёшь, идиотка, – презрительно бросил предатель и, обхватив плечи Джейсона, стал уводить его в сторону. Вот только он не поддавался, с интересом разглядывая меня.