Я состроила горделивую гримасу.

– Да ты просто герой! Я было подумала, что сомнительная обязанность упадёт на мои хрупкие плечи, но ты перенял инициативу… Эх, как же хорошо иметь старшего брата! С ним, как за каменной стеной!

– Не нужно громких слов, сестричка. Мы оба знаем, что ты злишься. Но поверь, я больше не могу быть легкомысленным. Я должен походить отцу, только тогда наши силы сравняются. Только так, не иначе. Пусть помнит, что я первый наследник.

Мы остановились возле торгового центра, из которого неспешно вышагивала элита, держа напоказ десятки фирменных пакетов.

– Мне ли тебя останавливать? – выпорхнув из машины, я бросила в брата колкий взгляд. – Но у нас разная война, Авдей. Ты бьёшься за наследие, а я – за свободу.

– Ты уже свободна. Просто пока не готова это признать.

Оставшийся день мы бродили по бутикам и скупали всё, в чём совершенно не наждались. Я была благодарна Авдею за возможность развеяться и избавиться от ненужных мыслей, которые жутко тяготили.

На мгновение всё стало как раньше. Никаких запретов и бурлящий в венах азарт. Мы не заметили, как отпустили недомолвки, напряжение между нами и превратились в взрослых подростков.  

 – Как тебе? – поинтересовалась я, выпрыгивая из примерочной. Моё лицо прикрывала огромная шляпа, похожая на космическую тарелку, а в ногах путался подол старомодного платья. – Думаю, теперь отец увидит во мне аристократку.

Авдей вжался в кресло и спрятал взгляд за ладонью.

– Он скорее выпишет направление в больницу. Пожалуйста, повесь это на место, иначе нас сочтут за извращенцев.

– Даже шляпу не возьмём? – продолжала кривляться я. –  Глянь, какие чудные перья! Зелёные. В них ты будешь бесподобен.

– Прекращай, Снежана. К нам идут продавцы.

Набив багажник бесполезным барахлом, мы впустую разъезжали по дорогам «Эдема». Делились новостями, что произошли с нами за семь лет и даже опускались до шуток в сторону чрезмерно правильных родителей. Меня приятно удивили его взгляды, ведь прежде он казался мне таким же пластиковым, коем являлась большая часть посёлка. В глубине души он оставался простаком. Мне хотелось в это верить.

– Почему мы не взяли Надю с собой? – осознала вдруг я. – Это был отличный шанс познакомиться.

– Я звал, но она отказалась, – на лицо брата упала тень. – После банкета она сама не своя. Полагаю, мои друзья произвели на неё сильное впечатление. Впрочем, удивляться нечему. Дикари ведут себя сдержаннее, нежели они.

– Она испугалась их?

– Не дурно испугаться тех, кто так и жаждет тебя напугать.

Меня коснулось недоумение.

– Но зачем? Надя твоя девушка…

– В этом и заключается проблема, – резко вставил Авдей. – Они считают, что ни одна девушка не посмотрит на меня. Считают её актрисой. Держат меня за простофилю и не могут смериться, что я на шаг впереди. Не верят, что я не такой безнадёжный и захлёбываются от зависти. Недолог тот час, когда я перестану звать их друзьями. Видит бог, они сами напрашиваются.

Меня пробили его слова до мурашек. Ранее он никогда не выражался о них плохо. Но теперь Авдей весь краснел, вдаваясь в подробности. Пальцы на руле бледнели, а в морщинках лба выскакивал пот. Даже при упоминании отца он сохранял большее спокойствие.

– А вот и Давид, – невесело хмыкнул брат, уставившись в экран мобильника. – Они ни за что не оставят меня в покое.

После он ответил на звонок и ещё долго сопротивлялся, в нежелании встречаться с парнями. Но чтобы не говорил Авдей, он был во власти неравносильной дружбы. Его протестующий возглас потухал с каждой секундой. На шее проявлялись новые пятна. Лебедев выглядел чрезвычайно жалко.