Мама.

Он хотел отыскать среди этого хаоса самого родного человека, который мог его защитить.

– Мама! Мамочка! – Крики ребенка усиливались. – Ответь, пожалуйста!

Из детских глаз капали слезы.

На мгновение разгром и ругань прекратились. В главном зале появился мужчина с взъерошенными волосами, царапинами на левой щеке, развязанным галстуком и в запятнанном крепким алкоголем костюме. Мужчина, которого мальчик называл папой.

– Че смотришь? Вали в свою комнату!

Резкий голос заставил вздрогнуть и оставшийся хрусталь.

– Где мама?

Рука, сжатая в кулак, ударила по столу.

– Зачем тебе она, эта шлюха? – не унимался он. – Как я мог раньше этого не замечать?

Мужчина кричал и метался по дому, словно искал хоть какие-то улики в подтверждение своих слов. Стоило последней любимой вазе мамы разбиться у мальчика на глазах, как его тело мгновенно покрылось мурашками от страха. Зажмурившись, ребенок сильнее вжался в угол между диваном и тумбочкой.

Спустя некоторое время, когда последняя мольба о спасении угасла, на пороге появился светлый лучик, озаряющий все вокруг. Мальчик мог узнать эту улыбку из тысячи. Женщина с небольшими морщинками на лбу, выцветшими светлыми бровями, короткой стрижкой, в голубом платье до колен.

Мальчик внимательно смотрел на нее, чтобы запомнить ее счастливой. Он ждал, когда все закончится.

– Боже мой… – от испуга она попятилась. – Что здесь произошло?

Дрожащий голос эхом отразился от стен. Сейчас дом больше походил на городскую свалку, чем на уютное семейное гнездо.

– Явилась, – мужчина издал истеричный смех. – Ну, проходи, дорогая!

Закончив свое издевательство, он ринулся в сторону женщины и ребенка. Мальчика отбросило в сторону от резкого удара. Боль усиливалась, но нужно было бороться. Искры в глазах сменились жгучим покалыванием. Голова кружилась.

Воздух. Кажется, он стал забывать, как дышать. Легкие нечем было наполнить, и вскоре его поглотила тьма.

Мальчик хотел помочь своей маме, но не мог. Последнее, что ему удалось запомнить, – ее тень на паркете, чистые, как океан, глаза, и кровь, растекшуюся на полу.

Чем ближе я подходил, тем отчетливее становились слышны тяжелые всхлипы. Тот день иногда всплывал в памяти, но я не хотел погружаться в воспоминания слишком глубоко.

Деванс был моим отцом, если так его вообще можно назвать. Он часто устраивал подобные допросы из-за того, что подозревал маму в измене. Однако, в отличие от моей мамы, именно он основал настоящий траходром в рабочем кабинете изжившей себя компании «Вернейд». Деванс был крупным инвестором недвижимости, по крайней мере раньше. Сейчас он походил на ублюдка и алкоголика с многолетним стажем, отравляющего не только свою жизнь, но и нашу с матерью.

Нелли работала секретаршей в его агентстве. Отношения быстро переросли в служебный роман. Постепенно статус любовников сменился на более серьезный. Все было хорошо, пока отец не получил повышение, возглавив компанию. Он мог буквально жить на работе, забывая о том, что у него есть семья, флиртовать с новыми секретаршами по ночам, пока мать в это время сидела дома и ждала его с ужином.

Никто не пытался сопротивляться такой жизни. Каждый был сам по себе. Надежда на лучшее угасала подобно спичке, затерявшейся во тьме.

В нашей семье поселилась ненависть. Невыносимая тишина с тошнотворным оттенком неприязни наполняла пустоту нашего загородного дома. Многие воспоминания имеют свойство стираться, но не те, что смогли причинить невыносимую душевную боль.

Мама неподвижно стояла у окна с носовым платком.

– Он трогал тебя? – спросил я, оставив теплое приветствие на следующий раз. Голос обеспокоенно дрожал.