– Это семейная особенность.

– Верно, – кивнула жрица. – Мы – ваши далёкие родственники. Очень далёкие.

Проезжавшие мимо машины притормаживали, пассажиры и водители с любопытством разглядывали группу людей в одинаковых платьях не по погоде. Из остановившейся по ту сторону трассы маршрутки вышли несколько человек и опасливо косились на них, не спеша по домам.

– Нам лучше сокрыться под сень дерев, – сказала Ханна. – Отойдём с пути.

Тёмную улицу, крайнюю в селе, освещал только одинокий фонарь на остановке. Компания в столь странной для середины ноября одежде двинулась по едва различимому во мраке разбитому асфальту, и все невольно следили за громадой вражеского замка сквозь редкие ветви высаженных по краю поля голых берёз.

Через дорогу от одного из безликих дворов они заметили стоящие буквой «П» лавки из неотёсанных брёвен. Там и расположились.

– Итак, что же вам известно об этих чудиках? – Маргарет на минуту возвратила свой синий комбинезон и вытянула из кармана сигареты, а также длинный костяной мундштук.

Она тут же поёжилась и снова превратилась в воина, после чего стянула матерчатую маску.

Натали стала рассказывать, каким образом связывают их всех родственные узы, о Храме Луны, Предсказательнице и её предостережении, о том, как они с Жаклин приехали в этот город и обнаружили принцессу Авелилона.

Потом в разговор вступила Салли, не удивив этим ни молчаливую Ханну, ни Маргарет (а эту дамочку определённо звали Маргарет, а не Каролина).

– И вот мы здесь, – подытожила кошка.

– Нужно хорошенечко подумать над этим, – засмеялась Маргарет. – Голова кругом! Ох, папá будет очень любопытна ваша история. То есть наша история. Ах, я совсем запуталась! Всё так неожиданно!

И она подожгла очередную сигарету, которые не так курила, как использовала в качестве указки – длинные сами по себе, да ещё вставленные в изящный мундштук, они делали её образ здесь окончательно неуместным. Аня даже рот приоткрыла от столь несвоевременной беспечности.

– У тебя есть другие родственники? – спросила Жаклин. Её явно выводило из себя легкомыслие обнаруженного потомка.

– Да-да. То есть… ты ведь о тех, кто владеет чарами, верно? О, у меня большая семья по материнской линии, но эти способности я унаследовала от папá. Когда-то с этой стороны тоже было много ответвлений. Но мой бедный bon-papá34 со своей роднёй потерпел крушение в море. Все, кроме него, погибли, бедняжки. Ох, но это случилось так давно! Хотя ему тогда уж стукнуло шестьдесят, однако сатир, по чести, был ещё тот! – щебетала новая знакомая. – И только ему удалось спастись. Попал на остров-Тень, где жила наша с Ханной grand-mère35. Она выходила его. О, grand-mère тоже была в летах, но у них родился сын, mon рére36. С годами он покинул остров, женился на моей мамá. Но я часто бываю там. С детства мы дружим с Ханной, её родительница – какая-то бежавшая с острова дочь grand-mère. О, это долго! – Маргарет сделала движение, будто отбиваясь от бесконечных расспросов, тогда как воины лишь поражённо слушали эту лавину семейных фактов. – Сейчас она живёт на острове-Тени одна.

– Что за остров-Тень, дорогая? – успела вставить Евгения Витальевна.

– Я обитаю там почти со дня своего появления на свет, – ответила Ханна, жестом останавливая Маргарет. – Право, нынче не та пора, чтобы толковать о моём острове. Где вы выучили сию речь?

Натали принялась рассказывать о Языковых конфетах. Аня отвлеклась: снова рассматривала сквозь ветки тускло мерцающую бойницами громаду. Трескотня Маргарет унесла мысли от главного. Где-то совсем рядом притаился неведомый враг.