– Но Вы же могли погибнуть!

– Наше ремесло всегда было нелегким, – сказал персебейро. – Да и сейчас при всем снаряжении собирать peus de cabra6 очень и очень опасно.

– Мы видели, как Вас болтало в прибое, – согласилась София. – У меня чуть сердце не остановилось, когда Вас смыло со скалы. Думала, пропал человек!

– Что и говорить, спасибо Даниэлю – подсобил! – Пинто потер ушибленную голову и подмигнул мужу Софии.

– Да как же иначе! – с чувством ответил Даниэль. – Не бросать же человека в беде. Море такого не прощает.

– Что поделать! – вздохнул Пинто. – Надо кормить семью. А зарабатывать на жизнь меня научили только этим. У нас в роду все мужчины были персебейрос.

– Донато, а дети у Вас есть? – спросила София.

– Двое – сын и дочурка, – с гордостью ответил ловец морских уточек.

– И что же? Они тоже будут рисковать жизнью на скалах?

Донато Пинто помолчал, бережно ощупал свою лысую голову. Потом вдруг запел куплет из песенки:

– Лично я хочу сына в университет отправить. Пусть лучше юристом будет или музыкантом – всяко безопасней, чем по скалам ползать, – усмехнулся он. – Видать, прервется на мне наша династия персебейрос.

– Оно, может, и к лучшему, – сказал Даниэль.

– Возможно, моему сыну не придется нырять в соленые волны и цепляться за скользкие скалы. Пусть уж лучше он видит персебес лишь у себя на столе во время рождественского ужина.

– Цены на морских уточек нынче вообще взлетели: на рыбном рынке видел ценник в 300 евро за килограмм. Дороговатое удовольствие, однако! Это притом, что килограммом ты вряд ли наешься, потому что в одной уточке от силы одна пятая – это мясо, остальное все – ракушки и прочие несъедобные части.

– Это, наверно, percebes de sol7 – те уточки, что выросли на солнечной стороне скалы, – сказал Донато. – Они ценятся выше всего.

– Почему так? – спросила София.

– Ножка у них помясистей будет, а значит – вкуснее. Впрочем, aguarones – те, кому выпало на северной, теневой стороне к камню прилепиться – тоже стоят прилично. Сейчас по 150 евро за килограмм таких отдают. Товар-то у нас сезонный.

– Да уж, в период штормов, наверно, только самоубийцы полезут уточек собирать, – поделился своими соображениями Даниэль.

– Это факт, – согласился Пинто. – Потому-то и приходится мне сегодня рисковать своей головой, чтобы успеть заработать детям на хорошее образование, пока силы есть. Стар я стал, но деваться некуда – на море вся надежда. Только оно нас и кормит. Поэтому пока охотники за персебес во время отлива штурмуют обнажившиеся крутые подводные рифы в поисках очередной колонии этих ракообразных, притаившейся в расщелине скалы. Отбирать приходится только уточек определенного размера. Самые крупные – наименее мясистые и полые внутри, поэтому на них лучше время не тратить. Те, что совсем мелкие, тоже не подойдут – им еще надо дать подрасти. Как всегда и во всем, нужно искать золотую средину – персебес среднего размера. Эти все, как на подбор – один к одному!

– И это все Вы успеваете оценить, пока не накатила волна? – изумилась София.

– Именно так, синьора. С годами глаз сразу определяет тех, кто попадет к Вам на праздничный стол, а кто пока понежится в прохладных волнах. А вообще уметь отдирать уточек от скалы еще не значит быть хорошим персебейро.

– Какие же навыки для этого нужны?

– Самое главное – уметь наблюдать за морем, – задумчиво произнес Пинто, – ведь только тогда ты можешь понять, когда еще можно лезь на скалы, а когда пора убираться прочь.