– Прекрати! – закричала Берта, – Ты не видел Марку уже несколько сотен лет! Ты и представить себе не можешь, каким отморозком он стал! Представь только, этот… упырь собирается уничтожить всё, до чего дотянется!

– Слишком мало нас осталось, Бер, не думаю, что этот гадёныш с прибитой к голове короной станет проливать и без того ставшую редкой кровь вампира. Люди достаточно нас переубивали. Не станет же Марку уподобляться средневековому народу, – попытался сбавить накал страстей Алистар.

– Тебе мало того, что он задумал? – мышь исподлобья глянула на своего друга, – Мир летит в пропасть, не только наш. Скоро все перемешаются в этой великой бойне и уже не поймёшь, где человек, а где монстр вроде нас с тобой. Одни монстры будут порождать других, если им так приспичит. А будут ли нас волновать подобные мелочи, будем ли мы сами пусть и условно говоря живы с такими взглядами и что нам останется в будущем, если все доступные миры погрузятся во мрак и хаос, а смерть не оставит шансов никому?

– Тебе не идут такие речи. Ладно, я – зануда, но двое зануд – это уже перебор, – Алистар попытался придать своему голосу более-менее обнадёживающий и лёгкий оттенок чтобы погасить мрачные прогнозы крылатой подруги.

– У меня сейчас лапы отвалятся, и голова уже кружится, – пожаловалась мышь и сорвалась с плеча вампира, пару кругов намотала вокруг рекламного щита и спикировала на дерево, мастерски повиснув на нижней ветке вниз головой, как настоящий крылан. Вид у неё был немного обиженный, но больше расстроенный.

– Марку так и не смягчает твоё наказание? – мягко спросил вампир и погладил подругу по маленькой пушистой головке.

– Как видишь, – вздохнула Берта, – Вот и посмотри, кто и что он, раз за столько веков так и не позволил мне стать самой собой. Это проклятие я буду нести вечно, если только другие летучие мыши не решат откусить мне голову.

– Несправедливо.

– А ты ждёшь справедливости от нечисти, да ещё от Марку? Аристарх, ты меня удивляешь! Жизнь с людьми сильно повлияла на тебя, – вспыхнула Берта снова, подумав о том, что они оба тоже ведь нечисть.

– Прости, совсем я забыл, сколько лет ты не можешь превратиться обратно? – спросил вампир.

– Триста лет, – буркнула Берта, – И обид Марку не прощает, особенно таких… Я тоже оказалась хороша.

– А что ты натворила? Это слишком суровое наказание, Бер.

– Я… влюбилась в человека. Хватит об этом, – отрезала подруга с ветки.

– Попробую найти Иэнку, вроде он всегда был здравомыслящим упырём, может быть поможет тебе вернуться к прежнему облику. Я просто обязан постараться ради тебя.

Берта благодарно кивнула.

–Слушай, Бер, – снова заговорил Алистар, – Марку действительно настолько рехнулся, что хочет угробить всё и вся?

– Да. К сожалению.

– Он разве не понимает, что нарушит баланс света и тьмы, выпустит на волю хаос и поставит под угрозу даже Альтернатив. Да и неужели он настолько глуп, что согласен обожраться сейчас и потом голодать из-за элементарного отсутствия пищи?

– Он не глуп, Ал, – заметила мышь, – Чувство безграничной власти привело его к такой безумной идее. А те, кто сочувствуют людям, живут с ними бок о бок – предатели. Я – самый жёсткий предатель, ты – тоже.

– Но, что будет после?

– Поверь, друг, Марку это совершенно не волнует.

Алистар подумал о своём ученике, который мирно посапывает в это время в собственной квартирке и о том, что ожидает самого вампира, если Главный узнает о том, что вампир взял в ученики человека, что куда ужаснее простого сосуществования рядом. Что ж, если Берту не превратят, то Аристарх, пожалуй, составит ей пару, если выживет. Вдвоём не так скучно будет зависать вверх тормашками, да и вкусы его резко поменяются, в таком положении летучая мышь с огромными голубыми глазами явно будет мила его сердцу. Хотя допускать вероятность того, что с ним обойдутся так же или того хуже он не собирался. Необходимо было действовать. Но как? Кто остановит зарвавшегося тысячелетнего упыря с манией величия?