– А почему так мало?

– Биокорп дал сбой, а отец не знал, как это исправить. Ладно потом как-нибудь расскажу.

Пока мы болтали, скорлупа окончательно треснула и развалилась на несколько частей. То что осталось смотрело большими жёлтыми глазами, а следом произошло то, чего я никак не ожидал.

– Мама? – услышал я писклявый голос у себя в голове и от удивления дунул в свисток.

– Твою налево. Это что сейчас было? Как он смог пробраться в мою голову?

– Фиксирую ментальное воздействие. Слуша-а-й, а ведь ты же хотел повстречать развитого животного, способного говорить. Мечты сбываются.

– Ну как бы да. Но…

– Кушать, кушать, кушать, – зазвенело в моей голове.

– Чего делать-то?

– В смысле чего делать? Покормить.

– Так в моей сумке кроме вяленого мяса ничего нет больше. Ему такое вообще можно?

– Мне-то почём знать? У меня собака была, она на молоке по первой росла.

Достав полоску вяленого мяса, бросил её в открытый клюв. Прошла секунда, максимум три, и я опять услышал: «кушать, кушать, кушать».

– Да где я тебе столько еды найду? Жуй медленнее! – чуть прикрикнул я, кинув в открытый клюв ещё полоску мяса. И… Это подействовало. Птенец, склонив голову набок, моргнул своими большущими жёлтыми глазами, а затем я вновь услышал: «кушать, кушать, кушать». Ан-нет, не подействовало.

– Артур, попробуй обратиться к нему так же, как ты это делаешь, когда обращаешься ко мне.

Отвечать не стал, а сразу начал действовать. Минут десять я пытался донести до него мысль – еды нет, но всё безуспешно.

– Арти, кажись, я знаю, в чём дело. Ему необходимо дать имя.

– Как же мне его назвать? Птичка? – усмехнулся я.

– А почему бы тебе не проявить фантазию? Она у тебя богатая, – произнесла Олька с усмешкой в ответ.

– Интересно, это мальчик или девочка?

– Сам же видел, как он отреагировал, когда ты на него прикрикнул, – это явно самец. Если бы это была самка, она бы вжала голову – защитный инстинкт.

– Самец, говоришь, – задумчиво произнёс я, перебирая в уме возможные имена.

– Придумал! Нарекаю тебя – Фулгур.

– А теперь скажи ему то же самое, но мысленно, – посоветовала Олька.

– Нарекаю тебя – Фулгур. Что означает «Молния».

Птенец замер, а затем одобрительно кивнул и через долю секунды – кушать, кушать, кушать.

– Ты тоже это видела? – спросил я, кидая ему полоску мяса. – Он что понял меня?

– Да. Видимо, ему понравилось имя. А судя по скорости, с которой они нападают, это имя подходит ему как нельзя кстати.

Я сам не заметил, как подошёл и погладил птенца по головке, пока тот жевал, точнее, глотал очередную полоску мяса.

– Ой, это так мило. Я знала, что у тебя доброе сердце и ты не убьёшь дитя.

Ответить я не успел, так как услышал звуки приближающей птицы.

Смазав ядом гремучей смерти клинок и выпив эликсир, придающий сил, приготовился ждать. На всякий случай лёг рядом с птенцом и притворился мёртвым, а себе на живот положил несколько полосок мяса. Издалека станет казаться, будто он пожирает мою плоть. Прикрытие так себе, но, считаю, сойдёт. Прошло с пяток минут, прежде чем я приоткрытым глазом увидал зависшего над гнездом аквила, держащего в лапах кабана.

Сбросив добычу, к моему счастью, птица не улетела, а клювом аккуратно коснулась Фулгура, но тот отпрянул, чем, видимо, сильно озадачил аквила. И я рассудил, что лучшего момента для атаки не будет. Собравшись, я нанёс удар снизу вверх, пробивая голову и вонзая остриё в мозг. Хищник, не ожидавший такой подставы, среагировать не успел. Как, впрочем, нанести мне какой-либо урон. Он лишь перевёл взгляд с меня на птенца и в ту же секунду рухнул замертво.

Я старался не встречаться взглядами с птенцом. Почему-то на душе было гадко. Нет, я понимаю почему, но будь это там, на земле, я бы, как говорится, вообще не парился. Но вот так вот прямо на глазах ребёнка, хоть и не человека. Гаденько.