– А до Светланы вы были женаты?

Но вопрос произвел на Вениамина странное впечатление. Я могла поклясться, что он испугал его. И мне почудилось что-то неладное.

– Нет, – торопливо ответил он и начал прикуривать зажженную сигарету. – Вернее, был, хотя мы не были расписаны… Она погибла.

– Извините, – опешила я. – Давно?

– Шесть лет назад.

Я пожалела, что заговорила об этом, потому что его предыдущая жизнь имела минимальное отношение к моему заданию.

– Вы принесли фотографию Светланы? – уже с опаской спросила я.

– Конечно. Вот…

На фотографии было очаровательное юное существо, сочетающее в себе красоту и интеллигентность. С первого взгляда было понятно, что Светлана, как говорится, из хорошей семьи.

– Сколько ей тут? – поинтересовалась я, поскольку на фотографии она выглядела не старше двадцати.

– Двадцать пять… с половиной. Это сразу после свадьбы.

– Совсем девчонка, – искренне удивилась я. Тем более что, услышав слово «искусствовед», представила себе высокомерное создание в украинской кофте, в очках и с длинной косой.

– Ей никто не дает ее возраста, – улыбнулся Вениамин, и выражение отчаяния наконец исчезло с его лица.

Он взял в руки чашку с остывающим кофе и отхлебнул с явным удовольствием.

– Очень хорошо, – по достоинству оценил он напиток и ни разу не опустил чашку на стол, пока не выпил все до последней капли.

Я заметила, что руки у него дрожали, хотя по его виду не сказала бы, что он злоупотребляет спиртным.

– Может быть, рюмку коньку? – все же предложила я.

– Спасибо, не хочу, – ответил он не задумываясь, что лишний раз подтвердило мои наблюдения. Даже умеренно пьющий человек делает паузу, прежде чем отказаться от алкоголя. А по-настоящему пьющий – никогда не отказывается.

Может быть, благодаря кофе, а может, потому что самая сложная часть разговора была позади, Вениамин начал понемногу приходить в себя и оглядываться по сторонам.

– А у вас хорошо, – подвел он итог наблюдениям.

– Спасибо.

– Нет, правда, цирковые люди умеют ценить домашний уют. В вашу квартиру хочется возвращаться.

– А бывают квартиры, в которых и появляться не стоит? – рассмеялась я.

– Мне кажется, таких – большинство.

– Тем более – спасибо.

Я выключила диктофон, чтобы мой гость совершенно расслабился, и задала ему еще несколько необходимых вопросов.

Мы договорились, что я начну работать с завтрашнего дня. Тем более что Вениамину нужно было срочно уехать на несколько дней, а в его отсутствие, как он сказал, Светлана вполне могла предпринять что-нибудь такое, на что не решилась бы, останься он в Тарасове.

Я не стала уточнять, что именно «такое», чтобы лишний раз не травмировать своего клиента, но ситуация складывалась классическая. Муж уезжает в командировку… Почти как в анекдоте. С той небольшой разницей, что в большинстве анекдотов муж из командировки как раз возвращается.

Я попросила у Вениамина ключ от его квартиры, и, после некоторого колебания, он согласился отдать его мне перед отъездом.

Прощаясь, он извинился за прокуренную квартиру и еще раз поблагодарил за кофе.

Оставшись одна, я прослушала запись нашего разговора и еще раз как следует рассмотрела оставленную Вениамином фотографию. Светлана выглядела на ней такой счастливой. А ведь вскоре, судя по всему, у нее кто-то появился. Воистину женская душа – загадка. И не только для мужчин.

Мне пришли на ум слова предсказания: «Ожидаются переживания, связанные с вашим согласием участвовать в деле, от которого вы не ждете ничего хорошего». Час назад вторая часть этого утверждения казалась совершенно справедливой. Я действительно думала о будущей работе почти с отвращением. Но теперь поймала себя на мысли, что приступаю к ней с интересом. Меня заинтриговали эти люди, их странные отношения и сильные чувства.