А-Н проверила почту, нет ли сообщений от В:
«Очень жаль, что мне некогда, наконец-то выделили полноценное финансирование…»
Мимо по переходу проходил человек – А-Н вспомнила о сошедшем с рельсов поезде, и поняла, что делать дальше. Туда – говорила она себе.
Она хотела на полной скорости направиться на проходящего, но помешал ограничитель скорости, который он снимала, и она бросилась на следующего человека, точно зная, что система заставит её отклониться от курса, соскочить с рельсов с моста – где я, что я делаю, зачем – но в то же время неведомая сила сбросила её в бездну, заставила раскрыть сопла, подняться над бездной, выше, выше, перетрансформироваться на старт, и свет затрещал ярче, чем когда бы то ни было, осветил то, что прежде было во мраке, и все погасло…
Где восходит солнце
Вскидываю голову.
Спрашиваю.
Резко.
В лоб:
– Что вы сделали после того, как убили Эльзу?
Бледнеет. Тонкие пальцы нервно перебирают воздух, мнут его, рвут, комкают, пытаются расправить, не могут.
– Что вы сделали?
– Я… не помню…
– Вспоминайте.
– Не… не помню…
– Вы спрятали тело… не так ли?
– Верно… совершенно верно…
– В подвале?
– Д-да…
– Замуровали в стену?
– Верно… совершенно верно…
– Отлично, я так и думал, что вы во всем признаетесь…
Щелкает дверной замок, возвращается Эльза, маленькая, юркая, вся как будто сияющая, сбрасывает пальто на кресло в прихожей – странный поступок, когда есть вешалка, должно быть, осталась привычка из родительского дома, где была горничная, подавала и принимала пальто. Эльза оглядывается, не понимает, а где Арчи, время-то уже половина одиннадцатого, где его черти носят…
Смотрю на Эльзу, не верю, не понимаю, как Эльза, почему Эльза, её же убитой считали, пропавшей без вести, она же…
– Да какое без вести, я же домой ездила! – Эльза так говорит это «домой», что становится понятно, она считает своим домом шикарное поместье родителей, а не особнячок мужа.
– Вот как… А Арчи считал вас пропавшей без вести…
Эльза фыркает, мечутся на лице пестрые веснушки:
– Да я ему миллион раз сказала, домой я еду, домой! Да что такое, в одно ухо влетает, в другое вылетает…
– Могу я воспользоваться вашим телефоном?
– Да, разумеется…
Подманиваю к себе телефон, тц-тц-тц-на-на-на, телефон нехотя подбирается ко мне, хлопает крыльями, замирает в двух шагах от меня.
– Алло? Да. Да, это я. Отпустите Арчи, он ни в чем не виноват. Нет, никто не убивал. Она вернулась, живая-здоровая, все хорошо…
Оборачиваюсь, смотрю на то место, где только что стояла Эльза, почему она буквально растворяется в воздухе, что там щелкнуло в подвале, почему я бегу туда, вижу свежую кирпичную кладку, кирку, почему я пытаюсь вскрыть ряды кирпичей, почему они с грохотом рушатся на меня, увлекая за собой полуистлевшее тело из ниши…
– …ну, знаете… если бы не видеокамеры в вашей голове, в жизни бы не поверил… – шеф смотрит на меня подозрительно, видимо, все еще сомневается, а так ли я не виноват, а может, все-таки это я что-то подправил с камерой…
– Да я сам… глазам своим не верил…
– И все-таки как это получилось вообще?
– Ума не приложу… Похоже, мы столкнулись с чем-то качественно новым… неизведанным… Кстати, а где Арчибальд?
– Вы не поверите, его арестовали сегодня утром.
– Но… он же не убивал Эльзу, я видел её живой!
– Нет, там уже не в Эльзе дело…
– А что такое?
– Вы представляете… он был там, где восходит солнце…
Задумываюсь, а что такого, где восходит солнце, ну да все мы туда бегали, туда, где встает солнце, встречали солнце, осторожно протягивали к нему руки, боялись обжечься, а кто-то и обжигался, потом родители обещали уши поотрывать…