Девчушка стояла на том же месте, где он её и оставил. И не просто стояла, а явно ждала его. А стоило ему подойти, как разулыбалась во весь рот. Он чуть не споткнулся, увидев эту искреннюю улыбку. Сердце в груди опять отозвалось непонятным чувством.

– Вот, – продемонстрировал он пакет. – Осталось придумать, где сядем.

Малышка нахмурились на мгновение.

– Там есть лавочка, – махнула она на противоположную сторону улицы.

Клим посмотрел в указанном направлении. Действительно есть. То ли сквер заброшенный, то ли небольшой парк. Странно. В кафе побоялась с ним идти, а в сквер – нет. Маленькая глупышка. Нужно будет провести с нею воспитательную беседу.

– Идём, – скомандовал он, протягивая ей руку. Как-то машинально получился у него этот жест, а малышка и не думала упрямиться. Вложила свою маленькую ручку в его, и улыбнулась.

Через дорогу перешли спокойно, благо светофор был рядом, да и машин мало. Но в сквере оказалось, что не любая лавочка подходит для малышки. Она потянула его к определенной. Той, что стояла напротив входа в её двор.

Но сесть он ей не разрешил. После дождя лавка мокрая и холодная. Не дай бог ещё заболеет. А на руки она к нему точно не пойдёт.

Недолго думая, он снял с себя куртку и буквально закутал к неё девчушку, усадив на лавочку. Поставил рядом с нею пакет. Раскрывая, начал перечислять то, что купил.

– Что хочешь? – спросил, садясь по другую сторону от пакета.

Малышка растерянно пожала плечами.

– Я только пирожок с картошкой знаю.

– Тогда бери, что нравится. Подожди! Сперва руки вытри.

Он подал ей упаковку салфеток, а потом тут же забрал её решив, что у него лучше получился вытереть ручки своей маленькой незнакомки.

Присел перед нею на корточки. Сперва правую вытер, любуясь пальчиками и запоминая каждую родинку. Потом – левую.

Вручил ей хачапури – именно на него она указала.

Сам же взял пирожок. Он не привередлив и съест всё, что не понравился его сотрапезнице.

Разлил сок по стаканам. Ей – неполный, чтобы легче было держать.

Когда первый голод был утолен, поднял волнующую его тему:

– Как тебя зовут?

– Вика я. А вы? – Склонила она голову к правому плечу и начала заново его рассматривать. Придирчивее, что ли.

– Клим, – улыбнулся он в ответ.

– Клим? – удивлённо переспросила. – Это точно имя?

– Да. Сокращённо от Климентия. Меня назвали в честь деда, – зачем-то пояснил он.

– А-а-а, – протянула задумчиво. – Клим звучит красивее. Вам подходит, потому что вы красивый. – И сразила его очередной ослепительной улыбкой.

– А фамилию свою знаешь? – с улыбкой спросил он. Забавно, никогда его ещё никто не называл красивым, не считая матери, конечно, а Вика уже не единожды сделала ему такой комплимент.

– Конечно. Прокофьева. И мне скоро шесть лет будет, – с гордостью ответила малышка.

Она доела лепёшку, облизала каждый пальчик и запила соком.

– Спасибо. Было вкусно.

– А пирожные? – напомнил он.

Вика с грустью посмотрела на них, но отрицательно мотнула головой.

– Мама говорит, что переедать нельзя.

Клим едва не подавился очередным пирожком. Ну нехр…, ну ничего себе! Разве может ребёнок есть так мало? Что там той лепёшки? Ему на один зуб, а она говорит «наелась». И куда девать всё остальное? Ему совесть не позволит всё самому съесть. Да и не для себя покупал.

– Тогда остатки заберёшь домой, – непреклонно заявил он.

– Нет. Бабушка будет ругать. Да и мама накричит. У чужих людей нельзя ничего брать, – непреклонно отказалась она.

– Точно не хочешь? Смотри какие аппетитные пирожные, – решил попробовать соблазнить её десертом Клим.

Вика посомневалась с минуту и всё же согласно кивнула. Пальчиком показала какое пирожное хочет и пылко поблагодарила, когда он вручил его ей в руки.