Вуд вздрогнул и изобразил на лице улыбку. Китаец не только специалист по гипердвижкам, но и исполнял обязанности врача. Универсал-вундеркинд, который мог бы летать на колониальных кораблях, но вместо этого торчит на задрипанном челноке. Ходили слухи, что Ким Чен должник Селезнёва, что вытащил его из какой-то дурацкой истории.

– У меня дурное предчувствие, – сказал Нил.

– Ещё бы! – фыркнул китаец. – Мы собираемся пристыковаться к кораблю, который все считали пропавшим шестьдесят лет! Но Селезнёв опытный капитан, Вуд. И не станет рисковать экипажем просто так.

– Поможешь настроить дроны? – вздохнул Вуд.

Ким Чен кивнул, и они отправились в машинное отделение.

Беспилотники напоминали блестящих металлических жуков, способных выдерживать экстремальные условия. Специальный сплав из внеземных металлов, на который не действовала ни ядовитая атмосфера, ни перепад температур. Вуд активировал голографический интерфейс, оживил дроны.

Корабль неожиданно задрожал, Ким Чен схватился за один из стендов, на которых лежали ящики с инструментами.

– Гарсиа подводит челнок к «Летучему Голландцу», – высказал догадку он. – Гасители инерции действуют на 50 процентов. Стыковка…

Он не договорил, послышался громкий металлический скрежет. Вуда передёрнуло, словно кто-то прошёлся тупым скальпелем по сердцу.

– Дамы и господа, – послышался голос Селезнёва из динамиков общей связи. – Мы только что прицепились к рогу изобилия. Готовьте пожелания Санта-Клаусу, нас ожидает куча подарков!

– А что если…

Нил осёкся, потому что китаец уже покинул машинное отделение. Похоже, возбуждение охватило всех на корабле.

– Вуд! – теперь голос Селезнёва исходил из браслета связи. – Ты закончил проверку зондов?

– Так точно, капитан! – ответил Нил. – Могу направить их в стыковочный отсек прямо сейчас!

– Действуй! – рыкнул капитан. – Мне не терпится вступить на наш корабль-призрак!

Вуду пришлось уступить. Какая разница, что там внутри? На случай оказии есть скафандры. Ничто не остановит экипаж, жажда наживы сильнее здравого смысла.

Дроны ожили, взлетели в воздух. Расправили крылышки, послышалось жужжание, пара секунд и они вылетели из машинного отделения. Вуд управлял ими с помощью голографического интерфейса, миниатюрные камеры, чтобы были у них вместо глаз, показывали коридоры корабля.

Вот и округлая дверца, ведущая в стыковочный рукав.

Нил вновь вспомнил сон, прикусил губу, чтобы прийти в себя. Всё это чушь собачья, нет там никаких ужасов.

Дверь откинулась в сторону, дроны залетели в рукав. Мрачная кишка пару метров длиной и новая дверь, которая легко открывалась снаружи, если знать необходимый код.

У Селезнёва он был. Все старые космолёты имели подобные комбинации из цифр, если космонавту снаружи надо будет срочно попасть на корабль. В архивах можно найти и не такое, если есть желание.

Браслет мигнул, на экране высветился код. Вуд активировал манипуляторы, дрон ввёл цифры на панели возле двери. Дверь поддалась и дроны нырнули внутрь корабля.

– Капитан, вы это видите? – спросил Нил.

– Ещё бы! – усмехнулся Селезнёв. – Получаешь данные о составе воздуха?

– Давление в норме, никаких посторонних примесей и газов, что касается патогенных бактерий и вирусов… ничего.

Камеры беспилотников показывали коридоры корабля, освещённые лампами на потолке. Поразительно, но спустя шестьдесят лет, здесь горел свет. Питание всё ещё поддерживалось ядерным реактором.

– Где же тела? – спросил капитан.

– Ничего и близко похожего на трупы или скелеты, – ответил Нил. – Но корабль огромный, так что…

– Ладно, Вуд, отключай их, – перебил Селезнёв. – Собирайся, через двадцать минут идём на экскурсию.