Тем временем галлы все же подкатили зажженные бочки к передней части галерей, которые уже начали гореть. Во вспышках пламени можно было разглядеть забравшихся на террасу римских солдат, носящих корзины, полные влажной земли, которые они бросали на бочки; и защитники крепости убили и ранили многих из них. В этот момент несколько беглецов, принимавших участие в двух вылазках, вернулись в лагерь с криками, что за ними гонятся римляне.

У Катоньятуса едва хватило времени, чтобы послать войска на защиту двух выходов и прикрытие своих воинов. Сам он занял позицию в центре Оппидума с избранной группой воинов, чтобы быть в состоянии оказать помощь на том участке, на который оказывается наиболее мощное давление. А в это время с помощью вышеописанного отвлекающего маневра у входов римляне, которых стали меньше беспокоить дротики с бастиона, смогли потушить огонь. Они воспользовались последними часами ночи, чтобы продвинуть башню вдоль галерей с помощью роликов аж до конца агера, и наутро воины Вал д'Авона вовсе не удивились, увидев это громоздкое деревянное сооружение, господствующее над всей стеной и башнями крепости.

Рис. 11. Стимул

На рассвете град камней и стрел, полетевших с верха башни осаждавших, не позволил галлам занять свои оборонительные сооружения, а две римские катапульты засыпали находившийся перед ними Оппидум огромными камнями, которые, свистя в полете, убивали или разбивали на куски всех и всё там, куда они падали. Два онагра засыпали камнями подмости, сооруженные защитниками на пути наступления агера, и раздробили их в щепки.

Скоро со стороны башни на крепостную стену был опущен мост, и римляне, продвигаясь в четко организованном порядке, овладели оборонительным сооружением (рис. 12).

Катоньятус и его слуги численностью пятьсот—шестьсот человек не ожидали такого поворота событий и укрылись в цитадели, построенной вне Немеды в южной части Оппидума.

Осаждавшие, которым уже никто не помышлял оказывать сопротивление, сосредоточили свои силы на крепостных валах и заняли башни, убивая всех, кто в них скрывался (скорее в качестве беглецов, чем защитников). Они разделились на три больших отряда: два крыла двинулись вдоль внутренней стороны крепостной стены, захватывая на ней башни одну за другой, и врывались во дворы и дома, убивая всех, кто осмеливался оказать сопротивление. Центральный отряд, построенный в форме клина, двинулся вправо и очистил плато. Несчастные защитники бросились бежать и столпились возле Немеды. Многие пытались войти в цитадель, но входы были закрыты, а мост уничтожен. Таким образом, Катоньятус бросил наибольшую часть своих сторонников и оставил их на растерзание врагу. Воины Вал д'Авона побросали свое оружие и с поднятыми руками умоляли римлян о пощаде. Тут Титуриус остановил резню и заявил защитникам, что им будет сохранена жизнь, если они выдадут Катоньятуса и гельветов, которые укрылись среди них. Показывая на высокое укрепление позади Немеды, осажденные отвечали, что не в их силах сдать Катоньятуса, который укрылся там с небольшим числом своих сторонников, но они немедленно сдадут гельветов, которые находятся среди них. Легат, желая действовать с мягкостью, предписанной ему инструкциями Цезаря, удовлетворился этим заверением. Гельветы были немедленно доставлены, а люди Авона, разоруженные и лишенные доспехов, были отправлены назад в долину, за исключением сотни заложников. Однако немногие уцелевшие среди них вожди были доставлены, закованные в кандалы, в распоряжение Цезаря. Что касается гельветов, которых было от пятисот до шестисот человек, Титуриус оставил некоторых в качестве заложников; остальным, разоруженным, было приказано вернуться в свою страну самым коротким путем: на дорогу им выдали продовольствие.