– Ты прав, Томми! Хороший виски и сочный стейк лучше плохой бабы. Но перестань так глупо ухмыляться!

Томми молниеносно уворачивается, и намеченный удар в подбородок остается безрезультатным. Норман присоединяется к смеху друга, сжимает его руку и тянет за собой, напевая древнюю английскую песню: «It's a long way to Tipperary, it's a long way to go…» – далеко идти до Типперери…

Гостиница Majestic Hotel расположена в западной части Лондона, недалеко от Королевских садов, и в основном используется для размещения приехавших по тем или иным причинам в мегаполис иностранных гостей. Она всегда плотно заселена, несмотря на то, что огромное современное здание отпугивает посетителей, не имеющих достаточных финансовых средств, чтобы позволить себе пребывание в ней, поскольку гостиничный комплекс отличается превосходным элегантным спокойствием, которое присуще людям, имеющим не только высокий доход и роскошь, но и много свободного времени.

Здесь нет суеты и шума, как это обычно бывает в больших англо-американских отелях. С того момента, как гости входят в отель, их постоянно обслуживает прекрасно обученный персонал, причем так, что гости не замечают этого. Ресторан разделен на два больших зала, между которыми находится меньший, овальный и несколько более интимный зал, невидимое непрямое потолочное освещение которого делает теплый тон золотисто-оранжевого покрытия стен еще более успокаивающим.

Время от времени, знаменитости из мира бизнеса, деловые люди и политики, а также звезды шоу-бизнеса обедают здесь именно благодаря расслабляющей атмосфере и великолепной кухне.

Но Норман Стил ходит сюда не за этим. Это совершенно не связано с его профессиональной деятельностью журналиста, а просто потому, что шеф-повар заведения знает, как приготовить его любимое блюдо – лобстера на гриле – так, как, по мнению Нормана, нигде в Лондоне не готовят. Норман – идеалист до мозга костей, а в душе – стоик, для некоторых из его друзей даже слишком. Однако он чрезвычайно честен, а в данном случае даже очень эпикуреец, чтобы презирать такие телесные удовольствия.

Он занял место в оранжевом зале вместе с Томасом Шелтером, и в очередной раз с восторгом объясняет своему другу, как вкусен лобстер на гриле.

Томми непринужденно спрашивает:

– Кстати, возвращаясь к Еве. Вы действительно снова поссорились для разнообразия?

Норман свел брови. Кажется, он хочет уйти от ответа. Но затем он берет себя в руки и бросает на друга язвительный взгляд.

– Это совсем не смешно. Пытаешься испортить мне ужин? – ворчливо спрашивает он.

– Ах, вот как! – констатирует Томми в своей сухой манере. – Значит, ссора! Большая или маленькая, случайная или постоянная?

Норман досадливо отодвигает свою тарелку в сторону и с горечью отвечает:

– Теперь у меня действительно пропадет аппетит. Не думаю, что мне удастся это исправить. Мы оба были неправы. Ева мне просто не подходит!

Томми доливает своему другу стакан и говорит с улыбкой:

– Вино хорошее и помогает справиться с гневом, Норман!

Опустошив свой стакан одним махом почти до дна, Норман тяжелым движением ставит его обратно на стол и говорит быстро и сопровождая свои слова жестом дрожащей руки:

– Это не просто маленькая ссора, Томми. Все гораздо серьезнее и, к сожалению, гораздо глубже.

Томас Шелтер слегка откинулся назад, все еще улыбаясь, и просто отвечает:

– Это меня успокаивает, значит, и с ней все наладится.

– Не может быть и речи! – Норман горько смеется. Но потом невольно спрашивает: – С чего ты это взял?

Томми с усмешкой добавляет:

– Ты сам говоришь, что все гораздо глубже. Если вещь не поверхностная, а сидит глубоко внутри тебя, то однажды все снова будет хорошо, если только вы оба не слишком привязаны к собственному упрямству или глупости. Что произошло? Вероятно, ты обвинил ее во всем, на что жаловался мне. Ведь так оно и есть, не так ли?