Брат и сестра слушают ее с любопытством.

– Пожалуйста, продолжайте! – ободряюще говорит Джессика.

Ева продолжает с сосредоточенным выражением лица:

– При нынешнем положении дел неизбежно произойдет столкновение между Винтером и Норманом. Норман не боится его, но, на мой взгляд, он слишком недооценивает Винтера. Кроме того, ему будет неимоверно трудно, практически невозможно вовремя узнать о намерениях и планах Винтера и помешать ему. Он по-прежнему считает, что сможет остановить незаконные поставки оружия в страны, не входящие в альянс НАТО, опубликовав серию статей, призванных всколыхнуть общественность. Но только я против. На мой взгляд, сегодняшняя террористическая атака на Америку означает, что к этому вопросу нужно относиться очень деликатно, чтобы еще больше не испортить репутацию Америки в глазах всего мира. Хочет ли он рассказать всему миру, что после вывода советской армии из Кабула, наши секретные службы не только обучили правительство талибов, но и снабдили его оружием, которое сейчас используется против нас? Нет! Своей статьей он лишь подлил бы масла в огонь. Интуиция подсказывает мне, что в этой политической обстановке, как никогда ранее, необходимы осторожность и осмотрительность, а не миссионерское рвение. Как журналист, я бы сказала, что просвещение – это наша профессия, если не даже призвание, однако это не означает, что мы должны заниматься им любой ценой и в неподходящее время.

– Вы, наверно, правы. Но я все равно не понимаю! – вмешивается Джек.

Ева гордо поднимает голову и продолжает:

– Я любой ценой должна раскрыть лазейки в плане Винтера. Норман никогда не позволит мне помочь ему, во-первых, потому что будет чувствовать ответственность за меня, а во-вторых, потому что его мужская гордость сопротивляется мысли о том, что женщина, тем более девушка моего возраста и неопытная, как он думает, может добиться того же, что мужчина или даже он сам! Конечно, это подходит для многих американских мужчин, но не для всех. Некоторые только притворяются, потому что боятся противоречить большинству. У Нормана хватает смелости не соглашаться. Как я уже сказала, я хочу защищать его тылы и, если понадобится, против его воли, а еще я хочу умерить его чрезмерное мужское высокомерие.

Взволнованно встав, Джек подошел к креслу Евы, руками крепко потряс ее за плечи, чтобы подчеркнуть свои слова, и серьезно сказал: – Ева, все это не игра, а крайне опасное дело. Как бы вы повели себя, если бы я сказал вам, что Норман Стил может подвергаться серьезной, если не сказать, неминуемой опасности для своей жизни?

Вдруг Ева вскочила, как наэлектризованная, встала прямо напротив него, взяла его за руки и твердо посмотрела ему в глаза:

– Что вы хотите сказать? Опасность для жизни Нормана? В каком смысле?

Джек тихо смеется и сжимает обе ее слегка дрожащие руки, его напряженное до этого лицо расплывается в улыбке, когда он произносит:

– Значит, я был прав, когда сказал, что вы действительно его любите. Но это не значит, что вы должны делать такое испуганное лицо и так дрожать, Ева!

Ева, однако, выглядит крайне взволнованнойи беспокойно продолжает:

– Пожалуйста, никаких шуток в этом деле! Не отвлекайте меня! Лучше, расскажите мне подробности!

Он снова отпускает ее руки, садится в кресло, демонстративно расслабленно откидывается назад и серьезно произносит:

– Это не шутка, Ева! Поймите меня правильно! Я не говорил, что жизни Нормана угрожает непосредственная опасность, хотя считаю, что люди, стоящие за этими сделками с оружием, делают все возможное, чтобы защитить свои интересы. Один информатор передал мне, что Винтер договорился с леди Кенсингтон, которую вы не знаете, и что она получила от него указание лично познакомиться с Норманом Стилом и склонить его на сторону Винтера.