Джордж Винтер мрачно смотрит перед собой, делает большой глоток из бокала с коньяком. Она напрасно пытается прочесть по его лицу, о чем он думает. Затем он снова поднимает голову, спокойно смотрит на нее и говорит с огорчением, но и с гордостью в голосе:

– Именно тогда я начал становиться тем, кем являюсь сегодня. Хорошо ли это или плохо, но людям пришлось привыкнуть уважать и почитать меня. И вам тоже, леди Роуз! – На мгновение, он вглядывается в даль, но тут же продолжает: – Если бы я захотел, я бы смог… Но оставим это в стороне!

Леди Роуз насмешливо смотрит на него:

– Наслаждайтесь триумфом, к которому вас привела ваша доблесть в сочетании с так называемой сменой времен! Может быть, в этом и есть часть того, что я все еще должна заплатить вам тридцать тысяч фунтов?

Ее явная насмешка отскакивает от него, как капли дождя от свежеотполированного автомобиля, и он холодно и сдержанно отвечает:

– Вы ошибаетесь, миледи. Тот факт, что мой отец был слугой сэра виконта Честерфилда, не дает мне повода чувствовать себя неполноценным. Он был очень значительной личностью для этого. Он был не только умным и глубоко порядочным, но и внутренне выдающимся человеком, безусловно, более выдающимся, чем… – он запнулся.

– Просто скажите! – подталкивает она его.

– Поскольку это не может вас оскорбить, да: более знатный, чем нынешний лорд Кенсингтон, который не побрезговал бы женить своего старшего брата на своей жене.

– Прекратите, мистер Винтер! – резко прервала она его. – Я не позволю вам говорить о таких вещах!

Он делает еще один глоток коньяка:

– За вас! Но, к сожалению, я не могу этого избежать, леди Роуз! Я продолжу без вашего особого разрешения. Вы жили с лордом Уильямсом в, казалось бы, благополучном браке, по крайней мере впечатление было такое. Это не мешало его младшему брату Фредерику проявлять к вам интерес, выходящий за рамки приличий и дозволенного, хотя, поскольку мне известно, вы часто и настоятельно просили его не делать этого. Тем не менее, вы часто ссорились с мужем, который был очень ревнив.

– Откуда вы все это знаете? – спрашивает она тихо.

Винтер холодно смотрит на нее и отвечает коротко и сухо: – Неважно. Я это просто знаю.

Роуз Кенсингтон делает глубокий вдох и нервно отпивает из коньячного бокала:

– Пожалуйста, дайте мне сигареты и зажигалку. И продолжайте, пожалуйста!

Он выполняет ее просьбу и сосредоточенно продолжает:

– Однажды утром, младший лорд Уильямс стал свидетелем ссоры между его братом и вами. Ваш муж приказал ему выйти из комнаты, чтобы поговорить с вами наедине. Вы помните?

Леди Роуз нервно затягивается сигаретой: – Да, точно! Продолжайте!

Винтер решительно отмахивается::

– Затем он сел на лошадь и поехал за своим братом, который в это время уже выехал верхом. Из этой прогулки брат живым не вернулся .

Она спрашивает тихим голосом:

– Почему вы заговорили об этих вещах, мистер Винтер? Они мне очень знакомы и очень печальны!

Он пристально смотрит на нее и невозмутимо продолжает:

– На дознании по поводу его смерти врачи не были полностью уверены в том, умер ли ваш муж, который, как я уже сказал, был намного старше вас, из-за перелома шеи упав с лошади, или же, возможно, он перенес инсульт или что-то подобное из-за сильного внутреннего возбуждения, а затем неудачно упал. Но они сошлись на первом, и коронер вынес решение: случайная смерть от падения с лошади.

Леди Роуз нервно опускает сигарету в пепельницу: – Все это я знаю. Пожалуйста, переходите к делу, мистер Винтер.

Винтер невозмутимо делает еще один глоток коньяка и продолжает:

– Неизбежно было, что люди стали болтать о всяких глупостях, хотя решение коронера было недвусмысленным, ясным и неоспоримым. Причиной сплетен, на мой взгляд, стал тот факт, что лорд Уильямс оформил в вашу пользу крупную ренту, чтобы обеспечить вас материально в случае своей смерти, а также некая слишком очевидная небрежность, с которой лорд Фредерик выражал свое, скажем так, явное восхищение вами, и это не могло остаться скрытым от общественности. Наконец, домашний персонал, уволенный после смерти вашего мужа, также старательно способствовал появлению этих слухов.