Ярик долго молчал, просто поглаживая моё плечо и в свете фонаря было видно, что его взгляд устремлен в никуда. Он действительно думал, что ответить, а не пытался с наскоку утешать.

– Я не знаю. Будь ты Пророком Владыки, я бы сказал, что ему виднее. Но… в этих глазах не Его свет, и через тебя в мир исходит не Его сила. Я только знаю, что для простого крестьянина или городского бедняка, женщина со светящимися глазами, излучающими успокоение, да ещё и в сопровождении инквизитора, будет святой, будет объектом поклонения и надеждой на лучшую жизнь. И разочаровать этих людей фразой навроде «я не святая» или «мне бесполезно молиться, потому что я не несу ваши чаяния Владыке» было бы слишком жестоко. Позволь людям видеть в тебе Символ, видеть в тебе то, в чём они отчаянно нуждаются в трудный час. Им не нужно знать, сколько детей солдат ты оставила без отцов. Им не нужно знать, что ты выступила против общелюбимого Владыки и несешь в мир странный и непривычный порядок, совершенно другого сорта. Они просто люди и им просто нужна святая, которая скажет, что все будет лучше, чем было.

С одной стороны, верно, это простые люди, у них простой мир перед глазами, это я видела иной мир, это я знаю истину, они нет. Им необходимо научится видеть самих себя для начала, и я могу подтолкнуть их, словом, делом, примером.

– Если Адайн Ток наделили меня всем этим, значит, Они знали… знали, что я могу, и чего не могу, может я просто чего-то не вижу, недопонимаю, – я успокаивалась, в тело снова возвращалось тепло, – Ярик, я хочу быть рядом, я не могу, когда не рядом, что-то не так, что-то меняется в теле, и это становится невыносимо, это разделение, невозможность касаться. А ещё мне очень хочется использовать эту силу, даже в мелочах, нашу силу, она безопасна, она работает на основе желания наших сердец, наших душ и тел. Это красивая сила, а то, что она лёгкая, ну, не всему же в жизни быть сложным.

– Да, я знаю про это желание быть рядом, я и сам его испытываю, просто хотел, чтобы ты выспалась в тепле. Когда лежишь в тележке, это хоть как-то защищает от холодного ветра. А на козлах влажно и холодно, а ещё я не был уверен, что у тебя так много сил, как ты думаешь и хотел чтобы ты отдохнула и… Прости меня, я не хотел сделать тебе больно, – он обнял меня покрепче и коснулся губами моего лба, – будешь сидеть рядом со мной?

Я нежно погладила его по щеке и поцеловала.

– Да, хочу сидеть рядом, – я улыбалась, – уже не больно, уже хорошо. А сон… я вообще часто бессонницей страдала, даже в своём мире. Кошмары долго преследовали. Ну и тепло, его просто внутри нет, когда тебя рядом нет, ни какое шерстяное одеяло не поможет.

Ярик всё равно укутал меня в большое шерстяное одеяло, нашедшееся у стенки тележки, и усадил на узкую скамеечку рядом с собой. Здесь действительно было холодно, но рядом с Яриком это не имело значения. Мы снова двинулись вперед. Холмы закончились, и Ярик вывел повозку на достаточно широкую дорогу, следы колес на которой были видны даже в тусклом свете.

– Раз о том, где мы, уже точно знают – значит, нет смысла избегать трактов. Сейчас ускоримся.

И мы понеслись вперёд. На тракте было пусто глубокой ночью и можно было разогнаться, как следует, насколько позволяла наша одна лошадиная сила, выпускающая пар из фыркающего носа.

+ – Мы чувствуем, что Его Поборник совсем рядом. Полагаем, что он отделился от основного отряда ради скорости и преследует вас один. +

– Ярик, Тьма говорит, что Поборник Владыки близко, он отстал от отряда инквизиторов, чтоб ускориться. Так что гони, как можно быстрее.