Всё! Встаю! И раз!

Иду по дуге, ищу телек. Сзади, как два «Мессершмидта» налетели родные. Что говорят лучше не запоминать!

Идут рядом, не отстают. Добавляю скорость и маневр. Не помогает. Тряпкой по спине, как гантелей по затылку. Тяжелые слова пулями колупают мозг.

Ды-ды-ды-ды-ды!

Где же он? Какая, казалось, идея хорошая, про телевизор. Недодумал что-то. Фиаско! Без посторонней помощи не обойтись.

– А где телевизор?

– Алкаш проклятый! Залил мозги, отупел совсем! Когда ты уже напьешься?! Уродец моральный! Ни о чем не думаешь уже, кроме своей водки!

– Телек где?

– Идиотом прикидываешься?

– Да, он и есть идиот, мозги пропил, только выпивка в голове!

– Да где телевизор, спрашиваю?

– Ишь ты, память отшибло!

– Да у него головка ва-ва! Думать не может! Ему бы стаканчик сейчас!

– Телевизор где? Скажете?

Неужели пропил? Да не мог! Деньги есть, зачем телек пропивать, как теперь без него. Да не мог я телек пропить! Плохо работаю, что ли? Маяк, как-никак!

– Да скажите, куда телевизор делся?

– «Куда делся», да ты ж его с балкона сбросил! Дурака кусок!

Неужели сбросил? Как же я? Это зря. Без телека плохо. Надо купить поскорей. Вот к съезду рекорды ставить будем, и потребую от профкома телек. Может новая модель выйдет. Этот был хорош, но цвета не настоящие какие-то. И эта крышка железная сзади не к лицу, совсем не к лицу. Была…

– Угораздило тебя, доченька, за такого пьяницу выйти!

– Так он нормальным притворялся. Деньгами сорил! Маяк производства!

– А что денег много, на это не смотри, телевизор тыщу стоит, а он его среди зимы на балкон отпёр!

– И, правда, сбросил?

– Мозги пропил совсем! Ничего не помнит!

– Ты уже не можешь ничего! Сил не хватило через перила перекинуть. А так бы сбросил, глаза залил, ничего не соображаешь!

Я порулил на балкон. Там, и правда, стоял телевизор. Обрадовался, как родному. Даром, что зима, дома в тепле постоит, отогреется, будет работать, как и раньше. Рубинчик ты мой, семьсот четырнадцатый! Выручай, брат! Пошли, говорить, и показывать будешь!

Только, как же тебя взять? Тяжел ты, братец, не подступиться, велик. Попробовал поднять. Не выходит каменный цветок! Вроде, всего шестьдесят кило, а не взять никак! Все место на балконе занял. Ладно, соседа позовем.

С Лёхой мы телек подняли. Я перелез через него на ту сторону, взялись, подняли. А как заносить? Не идет! Поставили, дверь закрыли, а то квартира выстывает. Выходит, одному надо из квартиры принимать, а другому подавать. Из-за балкона. Иначе, шестьдесят кил на вытянутых руках – никак!

– А, как я его вынес?

– Как, как? Схватил, да и вынес!

Делаем второй дубль. Лёха в доме, я, как виновник, с балкона подаю.

Не выходит. Вернее, не входит. Телевизор в проем проходит, но дверь до конца не открывается, мешает.

– Как же ты его вчерась выпер? – Лёха не рад был, что дома оказался.

– Да, кто его…

– Что же теперь, не бросать же на балконе. Новый еще. Жаль.

– Или дверь снимать, или окна расклевать.

– Давай рулетку, научный метод применять будем.

Замерили, варианты продумали, проверили. Окно, если и расклеить, опасно открывать. Стекло с маневрами такими выдавить можно. Шестьдесят кило, будь они не ладны, всё-таки. Легче никак,

как только через дверь. Но и дверь снимать с петель надо.

Попробовали. Не идет, собака, вверх! Как эти строители делали, а не идет, откос мешает. Как же победить её?

– Идем, Лёха, перекусим сначала.

– Водки нет!

Воинственно засверкали глазами домочадцы. Вообще, крику меньше, стесняются Лёху.

– Да не нужна нам водка! – при воспоминании об этом напитке в желудке поднимался со дна осадок.

– Хотите, вот, макароны жрите!