Яр перечитал сказанное несколько раз, а затем ткнул в какое-то слово пальцем.

“В нашем языке нет такого”, — сказал он.

— Чего нет?.. — удивился Каликс. — В каждом Ордене есть обязательные Обеты… — повторил он медленно. — Обет Целомудрия каждый…

— Бан! — остановил его Яр. — Це-ло-мур-дия. Да нир батале́м.

— Как нет? — растерялся Каликс. — Целомудрие. Добродетель. Сохранение духовной и телесной чистоты. Невинность, — принялся он перечислять синонимы. — Ну то есть добровольный отказ от соития с женщиной и самоудовлетворения.

“Отказ от соития с женщиной?.. — переспросил Яр отчего-то довольно. — Жаль, у нас такого нет. Женщина — святой сосуд. Его необходимо наполнять. Но, к счастью, я больше не должен осенять королевской милостью каждый сосуд, на который укажут жрецы…” — добавил, почему-то понизив голос.

Может, Королеву сбили с пути нравственности и добродетели нравы Водного Королевства? И она решила, что вправе требовать наполнения ее сосуда от первого Рыцаря своего мужа? Все равно ее поступок оставался недостойным Короля и учения всех Орденов.

— Но тогда почему ты не пользуешь зелья Очищения? — спросил Каликс, приказав себе не думать о Королеве. Она, хвала Звезде, далеко и больше не сможет угрожать репутации Рыцаря и чести Короля. — Ведь, если семя не сливать, телу становится плохо. Или ты предпочитаешь самоудовлетворение?

“Я предпочитаю, — теперь Яр снова говорил медленно, словно подбирал слова, — чтобы семя сливалось без помощи магической мерзости. И давно ты дал этот Обет?..”

— Сразу после Испытания Воли, когда из отрока стал Рыцарем, — Яр прочел слова, но явно не понял их смысл, и Каликс пояснил: — В восемнадцатую весну все отроки проходят Испытание Воли. Непрошедшие изгоняются из Ордена, остальные — посвящаются в Рыцари. Тогда же нужно принять и необязательные Обеты, какие выберешь сам. Как правило, отроки определяются за три года до Испытания Воли, но бывает, что меняют свой выбор в тот год, что путешествуют по королевству. Какие именно Обеты ты хочешь принять — дело только твое, и никто не вправе тебе их навязывать. Наставники могут только помочь разобраться в их сути.

“На твоем месте я бы тоже выбрал отказ от соития, — Яр отодвинул пустую тарелку, налил себе еще не слишком выдержанного, но хорошего вина и, пригубив напиток, невозмутимо закончил: — Это будет честно по отношению к той, с кем ты в итоге свяжешь жизнь. Она ведь придет в союз девственной.”

— Что случилось в столице? — переварив информацию, Каликс задал вопрос, не дававший ему покоя уже столько дней. — Ты хотел совершить с кем-то соитие? — добавил, поделившись озарением.

— Нир! — буквально выплюнул Яр.

“Я НЕ хотел! Не захотел. Отказал. Такой же, как эта глупая баба на карете. Она знала, что я из Водных Земель, но не знала, что наследный принц. Посчитала, что я ее оскорбил — ну и просто по-женски оскорбилась. Заявила своим слугам, что я хотел овладеть ею насильно. А слуги ее почему-то любят — непонятно, за что. Связали мне руки, я даже до Королевского амулета дотянуться не успел”.

— И по законам Королевства Джингхарин за насилие тебя хотели лишить греховной плоти, — догадался о дальнейшем Каликс. — Но они допустили противозаконие, решив устроить самосуд. Ты можешь подать Королю прошение о наказании. Ту даму будут судить за ложный навет, ее слуг — за членовредительство и самоуправство. Каждый, кто ступил на землю Джингхарина, находится под протекцией Короля, и все имеют равные права на его защиту, независимо от места рождения и подданства.

“Может быть… — без особого энтузиазма протянул Яр. —