Он сделал маленький доклад о проделанной сегодня работе и примерный доклад на ближайшие сутки и добавил:

– Серго Органайте, прошу вас, отработайте за меня завтра дневную смену, мне необходимо навестить родителей, а я отработаю за вас ночную смену. Договорились?

– Ну, какие проблемы? Естественно, отработаю, Жак, – ответил тот.

Потом было всё по традиционной схеме. Дорога к дому показалась намного короче. Ведь ехал он домой, к семье, а на востоке говорят: «Любая самая длинная дорога по собственному желанию кажется короче». Так они незаметно для себя подъехали к дому. Во дворе никого не оказалось, видимо, его голубки были заняты модернизацией компьютера – последнего слова техники. И кто бы мог подумать, что его Саманта найдёт вариант, как улучшить «последнее слово техники». Но вот, нашла замену водного охлаждения на более эффективный способ.

Дома Жак и Майкл умыли руки и лицо, только после этого Майкл направился в кухню, а Жак – к своим голубкам. Они сидели тихо и что-то обсуждали, но это не было связано с компьютером, а с чем-то иным, намного более серьёзным.

– Ну, как поживают мои голубки? Всё воркуете о чём-то своём? Если не секрет, что обсуждаете? – засыпал отец вопросами.

– Папа, привет! Поздравляю тебя с новым открытием железной звезды! Ты доказал всему миру, что она реально существует, не только гипотетически и в романе Ивана Ефремова, но и в реальном мире. Правда, эта странница «пришла» к нам из соседней вселенной, а затормозил её скорость Большой взрыв нашей Вселенной. Ведь вселенные взрывались не все одномоментно, а по очереди, как бы соблюдая иерархию.

– А ты, случайно, не была в моём кабинете, когда я её открыл? – неопределённо спросил Жак, хотя он знал ответ Саманты на свой вопрос.

– Зачем ты спрашиваешь, папа, если знаешь ответ? – вопросом на вопрос ответила дочь.

– Для утверждения ответа, – утвердительно ответил отец.

– Тебе нужно утверждение после всего того, что ты узнал про меня, как неверному Фоме после воскресения Иисуса?

– Хорошо, замяли эти утверждения, – ответил Жак уже строже. Он понял, что от его дочери не добиться большего, чем уже сказано, и переменил тему. – Ну и как поживает «последнее слово техники» после вашего новшества?

– Да ничего, вроде пока живой, – вступил в разговор Ник. – Правда, температура органов, как у покойника, – не выше двадцати пяти градусов по Цельсию. Мы прикрепили теплообменники везде: и на видеокарту, и на винчестер, кроме тех, которые были прикреплены вчера: на главный процессор и на чипсет.

– Он у вас холодильником стал, можно продукты хранить? – иронически заметил Жак. – Как бы инеем внутри не покрылся, и конденсата влаги не было.

– Нет, не будет, у нас всё рассчитано, – вставила Саманта. – Папа, вот, что я хотела сказать тебе…

– Ну, скоро вы там? Ужин стынет на столе, – донёсся голос Линды из кухни, перебивая слова дочки.

– Там остывать нечему, всё холодным должно быть, иначе невкусным будет. В другой раз скажу, а сейчас пойдёмте ужинать, маму не нужно беспокоить лишний раз, и Майкл заждался ужина за компанию. Ведь он одинокий человек и на работе всё время один, ему хронически не хватает общения, – заключила Саманта, а если она так сказала, то её слова обсуждению не подлежат. И все последовали в кухню.

– Вот и жди мужа с работы! – недовольно заговорила Линда. – Думала, он сразу ко мне придёт, а он с ребятами заболтался, я, как всегда, на третьем плане, ибо на первом плане работа, на втором плане ребята…

– А ты на десерт, – закончил Жак фразу жены.

– Да ну тебя с твоими шутками, – буркнула Линда.

– Дорогая, как сказал Пьер де Бомарше: «Я спешу посмеяться над всем, иначе мне пришлось бы заплакать».