Так, незаметно, в раздумьях они доехали до NASA. Жак оставил машину недалеко от вертолётной площадки, и группа сотрудников направилась к вертолёту. Когда все удобно разместились, вертолёт взмыл в небо, взяв курс «на объект» (это название так и осталось за новым Агентством). Майкл вёл вертолёт на предельно допустимой скорости. Не прошло двадцати пяти минут, как они были на объекте, быстро прошли биометрию – находились в центральном коридоре, кроме Майкла, он остался в своей комнате и ждал пересменка. Жак взял слово и сказал:

– Друзья, все собираемся у меня в кабинете на большой пересменок, есть новости, которые нужно обсудить. Прошу всех ко мне!

– Сознавайся, что опять натворил или открыл? – спросил Серго Органайте. Он прекрасно знал Жака, если в его голосе слышится деловой тон, значит, сделал невероятное открытие, которое не вписывается в рамки обычного понимания.

Все проследовали в кабинет руководителя, привычно сели за стол, Жак начал своего рода доклад.

– Вчера вечером я направил радиотелескоп одного из спутников на небесный объект под названием GW107878 – это нейтронная звезда. Первые десять секунд ничего особенного не происходило, но потом ударила струя, вернее поток частиц в ней, со сверхсветовой скоростью, нарушая логические и физические законы известного нам мира. Скорость превышала сверхсветовую в восемь раз! Я не оговорился – в восемь раз…

В кабинете послышались удивлённые возгласы:

– Такого просто не может быть.

– Это противоречит всем законам физики и теории относительности!

– Явный программный сбой, иначе и быть не может.

– Друзья мои, я прекрасно понимаю все ваши эмоции, – продолжил Жак. – Подобное мне говорили пять лет назад, когда был открыт загадочный луч, я всё прекрасно помню. Благодаря стечению обстоятельств, связанных с этим лучом, мы имеем такое прекрасное здание с великолепным оборудованием от самого Президента, имеем восемь спутников с радиотелескопами повышенного разрешения, сделали много эпохальных открытий, даже открыли соседнюю вселенную. Если учесть, что наша Вселенная имеет сферическую форму, наверное, так оно и есть, то соседних вселенных, окружающую нашу, невероятно много.

Жак перевёл дыхание и продолжил:

– А насколько вы уверены, что теория относительности верна в данном аспекте времени? Наука не стоит на месте, мы создаём новые аппараты, заглядываем за более дальние горизонты, открываем новые объекты, и всё опирается на старую теорию относительности, а ведь она была создана более ста лет назад на тех основаниях, которые тогда были приемлемы. Почему мы считаем её некой твердыней, на которую всегда можно опереться, как на Вавилон или Иерихон, которые были разрушены в своё время? Почему мы должны считать её незыблемой? Может, стоит пересмотреть её и внести некоторые коррективы с учётом современных открытий? – Жак невольно повторил слова Саманты.

Он вставил диск с записью в компьютер, включил воспроизведение на центральном мониторе – пошла телеметрия с преобразованием в картинку. Все смотрели на экран, там находился объект под названием GW107878.

– А не кажется ли вам, что фундамент треснул и качается? Ведь раньше доказывали, по теории Большого взрыва, что Вселенная одна и что она расширяется во все стороны относительно Земли. Пять лет назад мы доказали, что Вселенная не одна, с помощью запредельно излучения под названием «Луч», а при помощи составного радиотелескопа мы заглянули в соседнюю вселенную, но не стали пересматривать скорость света, а надо бы. Сегодня открыли струю от нейтронной звезды GW107878, скорость которой превышает скорость света в восемь раз. Не кажется ли вам, что мы знаем ничтожно мало из-за ограниченности знаний наших дедушек и прадедов? Да, мы вышли из их колыбели, но нельзя же жить их основами постоянно.