Нахум выяснил, что десять лет назад, в возрасте восемнадцати лет, Нево разбил свой автомобиль, налетев на автобусную остановку и полностью ее уничтожив. Прибывшие на место полицейские установили, что парень совершенно пьян. Но его отпустили, как только выяснилось, что месяц назад его родители погибли в автомобильной катастрофе.

Что ж, это тоже всего лишь лист бумаги – запись в досье. Однако Ярон Регев встретил Зива Нево не в парикмахерской и не на концерте. Он увидел, как тот слоняется по району, где живет дочь Регева, посреди ночи, выслеживая другую девушку и прячась между машинами. Что Нево там забыл? Он живет в другом районе. Так же, как его бывшая жена, ее родственники и родственники самого Нево. Нахум проверял.

Ярон Регев рассказал, что Зив выглядел как человек, опасающийся слежки, и, заметив преследователя, попытался скрыться в одном из дворов. А как он вел себя во время ареста?! Человек, которому нечего скрывать, не бежит от полиции, не плачет, когда его поймают, и не дрожит как осиновый лист.

Нахум еще раз пролистал досье Нево. Да, жизнь повернулась к нему спиной: развелся с женой, потерял работу и, поскольку не может платить алименты, рискует лишиться возможности видеться с сыном. Ребята из группы Нахума доложили, что при задержании от Нево несло перегаром. Ступил на кривую дорожку, а там недалеко и до крайностей. Для такого парня, как Зив Нево, невелика дистанция от насилия и сексуальных домогательств до изнасилования. Он хочет как-то отомстить миру, предавшему его, и выбирает себе жертву, которую сможет легко одолеть.

Нахум поднял глаза от бумаг. Два часа ночи! Он может держать Нево в камере еще около двадцати часов. Это немного. Придется обойтись без отдыха, пока он не вынудит Нево сказать правду.

Завтра в восемь вечера, на исходе субботы, Нево должен предстать перед мировым судьей. Арест ему продлят, можно не сомневаться. Нахума тревожило другое: когда воскресный день вступит в свои права, к Зиву Нево набьются адвокаты и надают советов, как лучше исказить истину. Ну а потом безвольные клерки из окружной прокуратуры, не желающие проблем на свою голову, отпустят его восвояси.

Нахум не может этого допустить. Он должен действовать сейчас – прежде чем Нево расскажет судье, как проходило опознание, прежде чем эта несущественная деталь, этот мелкий промах превратится в краеугольный камень в играх правосудия. Именно поэтому он и решил арестовать Нево ближе к ночи. В субботу адвокаты к нему не побегут. А если и появятся – что с того?! Нахум позаботится, чтобы его ребята немного помотали задержанного по разным полицейским участкам. Пусть поработают.

Он подошел к двери, открыл ее и вошел.

Настал его черед.

Зив Нево понял, что ничего хорошего его не ждет, как только в него вонзился взгляд Эли Нахума. Хотя ничего угрожающего в инспекторе не было – невысок ростом, худой, лысый, с тонкой полоской усов над верхней губой.

– Ты знаешь, почему ты здесь? – тихо спросил Нахум и уселся на стул напротив.

Зив промолчал. С той самой минуты, как увидел двух копов, выходящих из машины, он пытался найти ответ на этот вопрос, крутил в голове разные сценарии, анализировал возможности. И даже несколько раз по дороге спрашивал, зачем и куда его везут.

– Ты задержан для допроса, – отвечали ему.

– Что значит «задержан»? Вы арестовали меня? За что? – настаивал он.

– В участке тебе все объяснят.

Он-то понимал, почему копы собрались его допрашивать. Но как, скажите на милость, они это выяснили?! Неужели все открылось? У Зива кровь застыла от страха: если так, то его ожидают долгие годы в тюрьме.