Конечно, обо всем этом я не могу рассказать более подробно: время еще не пришло.

После встречи с Виталием Павловым, в мае 1941 года Гарри Декстер Уайт сел за пишущую машинку, чтобы изменить ход истории. Его задачей было развязать войну с Японией, не будучи при этом разоблаченным в качестве агента советской разведки. Он знал, что большинство американцев мечтало остаться в стороне от войны в Европе, если только Соединенные Штаты не подвергнутся нападению.

Одна из причин победы Рузвельта на президентских выборах 1940 года – обещание не допустить участие Америки во Второй мировой войне. Но Уайт также знал, что руководитель США был озабочен спасением Британии от Гитлера и что большинство американцев сочувствовали лондонцам, подвергшимся немецким бомбардировкам. В сентябре 1940 года Рузвельт отправил британцам пятьдесят устаревших эсминцев времен Первой мировой войны в обмен на аренду несколько баз в Ньюфаундленде и Бермудские острова. Затем, в марте 1941 года, он подписал Закон о ленд-лизе, предоставив Британии кредиты и военную технику и вызвав возмущение изоляционистов, в том числе членов его собственной партии.

Сам Уайт не симпатизировал Британии. Линия американской компартии, начиная с подписания пакта Молотова-Риббентропа, заключалась в том, что британцы сами навлекли на себя свои беды и что Британия и Франция были капиталистическими и колониальными державами, которых не стоило спасать. Лидер американской компартии Уильям Фостер писал: “Это была не Германия, напавшая на Францию и Англию, а Франция и Англия, которые напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну”. СССР, в надежде, что США останется в стороне от войны и позволит Великобритании и Франции погибнуть, Москва выступила против планов Рузвельта по мобилизация Соединенных Штатов – пока не увидела в Гитлере потенциальную угроза в дни, непосредственно предшествовавшие 22 июня 1941 года.

Проблема Уайта заключалась в том, что Рузвельт был англофилом, а не коммунистом, и он, вероятно, думал, что война против Японии отвлечет его от спасения Британии. В июне 1940 года, когда японцы воспользовались падением Франции, вторглись в северный Индокитай – французскую колонию, где большинство людей не любили французов так же сильно, как корейцы не любили японцев, Рузвельт ввел эмбарго на продажу стали и металлолома в Японию. Однако он избежал прекращения поставок нефти, что могло бы спровоцировать войну с Японией, у которой почти не было собственных нефтяных ресурсов.

Однако Уайт знал, что в апреле Рузвельт тайно разрешил пилотам армии, флота и морской пехоты США тихо уйти в отставку и воевать в Китае на американских истребителях Р-40 в армии Чан Кайши против японцев. Если последние обнаружат, что американские наемники, получающие жалованье от Китая, убивают японских авиаторов, война могла бы начаться и без помощи Уайта.

Начальник Уайта, Генри Моргентау-младший10, был возмущен преследованием евреев в нацистской Германией, но Моргентау, конечно, не был коммунистом. Он был верен Америке и своим собратьям-евреям, но совсем не был верен Сталину. Но ни Рузвельт, ни Моргентау не выступили бы за войну, которая отвечала бы его собственным интересам. Рузвельт хотел прискакать на своем белом коне и спасти Англию, а Моргентау хотел спасти евреев и наказать немцев.

Настоящим препятствием был государственный секретарь Корделл Халл11. Рассказывали, что он родился в бревенчатой хижине в Теннесси, как и Абрахам Линкольна – юрист-самоучка, он служил пехотным офицером на Кубе во время испано-американской войны. Халла было бы труднее убедить, чем Рузвельта. Автор федеральных законов о подоходном налоге 1913 и 1916 годов и закона о налоге на наследство 1916 года, Халл был популистом и другом простых людей. Он знал, что на войне убивают или калечат обычных людей.