— Сам видишь, ничего особенного…

Они зашли в «Хилтон» через огромную дыру, зияющую посреди фасадной стены. К счастью, аппетит взрывной волны ограничился только этой стеной, потому как в холле следов каких-либо разрушений не наблюдалось. Ну разве что ковер прогорел, хрустальная люстра покосилась и в поведении персонала замечалась плохо скрываемая нервозность. А в остальном — будто ничего не произошло.

— Приятное местечко, — осмотревшись, констатировал Турецкий.

— А ты как хотел? — надул щеки Володин. — Пять звездочек.

— Здесь и расположимся.

Они оккупировали кожаный диван, который уютно примостился под раскидистой живой пальмой. Благодать, вот только кондишн не работает, душновато.

— Так, что у нас тут? — Джекандр развернул рулон.

— Позвонить! Позвонить мне надо, вы понимаете? — От конторки рецепции вдруг послышалась раскатистая русская речь. Мужчина с перебинтованной головой нависал над растерянным портье. — Не понимаете? Черт бы вас… Кол ту Москоу! Один лишь кол!.. Почему нет связи?!..

Портье отвечали по-английски, что телефонная линия повреждена во всем районе, что в данный момент позвонить из гостиницы нет никакой возможности, что нужно немного обождать, пока починят, но мужчина, видимо, изучал в школе какой-то другой язык и продолжал настаивать:

— Мне нужна связь с Москвой!.. Немедленно!.. Ну сделайте же что-нибудь, это очень важно!..

— Знакомое лицо, тебе не кажется? — Турецкий легонько толкнул в бок Володина.

— М-мм, — пожал тот плечами. — Что-то не припоминаю. Может, артист какой-то?

— Нет, не артист. Но лицо…

Металлические жалюзи медленно поползли вверх, и когда они достигли высоты подбородка, Барагин пригнулся и вошел в затхлый полумрак автомастерской.

Вытирая испачканные мазутом руки, ему навстречу шел высоченный тип в промасленном комбинезоне. Его тыквообразную башку зловеще обхватывал рокерский бандан.

— Вы хозяин?

— Что надо? — не совсем дружелюбно прохрипел тип.

— Да вот, колымага сломалась, а люди говорят, что берете вы недорого, — улыбнулся Барагин. — У меня, знаете ли, небольшие денежные затруднения.

— Вали отсюда.

— Простите?

— И без тебя работы невпроворот, ясно?

Николай заглянул верзиле за плечо, но, кроме одного-единственного «шевроле» семьдесят восьмого года выпуска, больше ничего не обнаружил. Значит, он не ошибся — вряд ли на самом деле это помещение предназначено для ремонта машин.

— Вы всегда так разговариваете с клиентами?

— Парень, ты становишься слишком надоедливым, — насупился хозяин. — Я сам себе начальник и сам подбираю себе клиентов.

— Вы, наверное, подумали, что я из полиции? — Барагин и не думал выматываться из мастерской.

Верзила запустил руку за спину и, вытащив из-за брючного ремня громадный гаечный ключ, начал многозначительно перекидывать его из ладони в ладонь.

— Так вот, я могу быть откуда угодно, но только не из полиции, — затараторил Николай, пытаясь расположить к себе типчика быстрее, чем тот вознамерится проломить ему башку. — Ненавижу копов. Была бы моя воля, я бы их всех…

Последние слова пришлись по душе хозяину, и гаечный ключ прекратил свою безумную пляску.

— Мне кажется, тебе можно доверять, — панибратски произнес Барагин. — Ну, ты производишь впечатление клевого парня… Понимаешь, о чем я?

— Не очень…

— Ты классно меня просек, нет у меня никакой тачки. Я ведь освободился всего три часа назад. Целый год провел в тюряге.

— Год — это ерунда, — авторитетно заметил типчик.

— Кому ерунда, а кому ножом по сердцу. Меня друг предал. Лучший друг. Мы с ним в паре работали. Я сел, а он как бы чистеньким остался и даже знать о себе не давал!..