– Маньяк мог инстинктивно схватиться за ствол дерева на уровни своих глаз.

Виталий Александрович усмехнулся, поворачиваясь корпусом к задумавшемуся Роману.

– Неплохо, майор. Ставлю вам «отлично» по криминалистическим исследованиям динамических признаков человека.

***

Мягкий оранжевый свет многочисленных фонарных столбов освещал дороги. Асфальт укрывал лёгкий снежок, смешавшейся с грязью. Слякоть была неприятным дополнением к тяжёлому дню. В округе витал запах выхлопных газов автомобилей – сладковатый и маслянистый, оставляющий неприятное послевкусие у корня языка.

Находиться в четырех стенах становилось невыносимо. Давящая атмосфера, даже если отца не было в доме, не давала девушке расслабиться ни на секунду, несмотря на многочисленные просьбы сестры не оставлять родителя в одиночестве. Её все время тянуло на улицу, где хотя бы ненадолго можно было побыть наедине с самой собой и свободно задышать, пока тело не затрясётся в судорогах от холода.

Решение не появляться Алисе ближайший час в доме было принято Буруновым ещё в служебном транспорте на пути домой без всяких отговорок. Парень лишь упомянул, что задержаться с ней дольше не сможет из-за предстоящих сборов.

Победный опустел. Стоя у крыльца, облокотившись о стену потрёпанного жизнью продуктового магазинчика, девушка наблюдала за тем, как Дмитрий медленно втягивал дым крепких сигарет, и пыталась всеми силами сдержать кашель от едкой дряни.

«И нужно ли это тебе на самом деле?» – поморщилась девушка.

– Дура, зачем рядом стоишь? – парень отошёл в сторону, буквально спиной чувствуя женскую улыбку.

Хотя, смотря на разглаживающиеся морщины напарника и вспоминая схожие изменения мимики сестры, она задумалась над правильностью собственных суждений.

Прохожих тут было крайне мало и каждого Алиса хоть немного, но знала. Ощущение того, что ей знаком каждый человек, проживающий на этих улицах, воспоминания о детских прогулках, содранных коленках и первых синяках, заставляло расслабиться в родной атмосфере – грязной, напряженной, но все-таки родной.

– Чтоб тебя позлить, – пожала плечами девушка.

Буркнув под нос что-то вроде: «У тебя отлично выходит», Дима затушил сигарету.

– Пойдём внутрь. Мать попросила бутылку молока купить, да буханку чёрного. Надо со всем разобраться до того, как последний автобус до города отбывать будет.

– А обратно как? – заходя следом за пареньком в светлое тёплое помещение, снизу доверху напиханного разной съестной и не очень всячиной.

Такой разнообразие в дефицит вполне обоснован. Дорога до центра города составляла минут сорок-пятьдесят, а общественный транспорт ездил туда раз в час. Многие односельчане, состоявшие по большей части из людей пожилого возраста, редко выбирались в центр, закупаясь у неизменной кассирши Надежды Степановны.

– У знакомого переночую, – бросил тихо парень, продолжая следом громче. – Здрасте, тёть Надь!

На оклик ребят из-под прилавка высунулась невысокая сутулая женщина средних лет с объёмными русыми кудрями на голове, коим вполне могла позавидовать Алла Борисовна в свои лучшие годы.

– Ой, Димочка, Лисонька, – широко распахивая голубые глаза с редкими ресницами, которые женщина обильно подчёркивала чёрной тушью. Надежда суетливо подбежала к кассе, потирая руки об фартук. – Давненько я вас тут не видала. Ну, оно и не удивительно, верно? Работаете, умнички, не покладая рук на заводе, производство поднимаете!

– Да какая работа, – вздохнул Дима, звонко шмыгая покрасневшим носом и поправляя на лбу белую шапку с вышитыми красными нитями «СПОРТ» посередине. – Заказов практически нет, многих распустили по домам. Если и приходят задания, то обычно такие, в которых наша помощь не к месту. А мы так, решили по посёлку пройтись до вас и обратно.