Мент давно мечтает снести корону этим уродам, которые подмяли под себя весь теневой бизнес города, но пока не знает, как. И даже у меня нет идей, как приструнить сосунка и его папашу.

Покачиваю стакан с виски, смотрю на искрящуюся медным цветом жидкость, отчего-то вспоминая тот самый запах. Ее запах. Он тоже пьянил и тоже был опасен. Хочу его опробовать, ощутить его не только на своей коже. Поехать к сучке, что никак не выходит из головы столько лет. Наказать. Приструнить. Показать, где ее место. Пусть в постели свой характер проявляет. В остальное время я не прочь видеть покорную овечку, какой она была в юности.

Только подношу стакан к поджатым губам, как по столу начинает отплясывать смартфон с фотографией сотрудника, которому было велено следить за окнами Аллы. Впрочем, я не был удивлён. Надо было еще камеры с прослушкой установить, но решение привезти ее в квартиру бабки было спонтанным, так что еще успеется.

Стакан звучно отставлен в сторону, не сумев перекрыть смешок Германа, который все понял.

— Даже не знаю, чего тебе пожелать, удачи или милости божией.

И того, и другого, умноженного на вдвое.

— Так как я ухожу, и ты остаешься в этом вертепе один, то удачи можно и тебе пожелать, — прощаюсь с немного ошалевшим ментом и ухожу, по пути взяв трубку. И стоит сотруднику заговорить, как кончики ушей краснеют. Первый и очень нехороший признак гнева.

— Что она сделала? Тонула? На девятом этаже? Ты под кайфом что ли?

— Нет, нет. Она кричала, что тонет. Очень громко, а потом вдруг перестала, но кто-то успел вызвать пожарных.

Вот же гадина. Голова закружилась, хотя я так и не выпил. Только и думал о том, как бы сдержаться и не придушить неугомонную невесту.

— Она же тонула, какой пожар? Она что, квартиру спалила? — рявкаю.

Я не знал, за что больше переживаю, за квартиру бабушки. С ней я жил до армии. Или за Аллу, которая может спалить себя, только чтобы не подчиняться.

— Пожарные уехали, когда выяснилось, что вызов ложный.

Ощущаю, как руль, который я держу, сейчас расплавится, настолько сильно я его сжимаю.

— Тогда какого х*я ты звонишь?!

— Потому что под ее окном стояла беременная девушка, и госпожа Мальцева ей в пакете что-то скинула. При приближении стало ясно, что это флэшка.

— Что за флэшка?

— Не могу знать, она сразу убежала. Не флэшка. Девушка.

Мне хочется заорать, почему не выяснил, но это было бы непрофессионально. Значит, о содержимом флэшки, которой при первом обыске сумки обнаружено не было, расскажет сама Алла, иначе мало ей не покажется.

Даю распоряжение сидеть на месте, а сам поддаю газу, чтобы поскорее все выяснить. Терпеть не могу загадки, а Алла была одной огромной загадкой. И я сделаю все, чтобы ее разгадать. Даже пару раз нарушаю скоростной режим на трассе, и мчу до нужного поселка за полчаса, а затем быстрее ветра бегом поднимаюсь на девятый этаж, потому что ждать лифт нет терпения.

Дверь поддается только с третьего раза, но открыв ее, я ору, что есть мочи:

— Алла! Дрянь такая! Иди сюда!

В гостиной ее не оказалось, а на кухне повсюду была вода и тряпки, отчего я сжал челюсть с такой силой, что зубы заскрипели. Осталась ванная, которая внезапно оказалась закрытой.

— Алла! — дергаю дверь. — Открывай, хватит свою пи*ду намывать!

Но, несмотря на весь гнев, существом овладевает удушающий страх, материализуя воспоминания о моменте, когда я думал, что убитой и изнасилованной шлюшкой была моя Алла.

После трех рывков и тишины я больше не жду, наваливаюсь плечом, так что обыкновенная дверь слетает.

16. Глава 15. Алла

Надо признаться самой себе, это жесткий перебор. Но я не жалею. Сейчас я бы многое отдала, чтобы увидеть его искаженное лицо. Наверняка, Тамерлан испугался, да не на шутку.