А мужчина тем временем резко хмурится.

– Все вышли. – вдруг грозно звучит прищуриваясь.

Рев баритона вызывает новую порцию страха. Сглатываю, наблюдая, как беспрекословно все выходят из помещения, оставляя меня наедине с ним.

Грудная клетка ходит ходуном, и я нервно заламываю пальцы. Может быть это все таки плохая идея и он такой же, как и тот, от кого я хочу защититься?

– Три правила. – начинает, подходя ближе и касаясь каштановой прядки моих волос.

Теперь же в груди будто работает винт самолета.

Он видит, фиксирует, наблюдает.

Молча, даже как-то аккуратно, что никак не вяжется с его агрессивной внешностью.

– К…какие? – смотрю снизу вверх.

– Вот этот взгляд. – облизывая нижнюю губу говорит: – мне нравится.

Хочу увести глаза, но крепкие пальцы, что в секунду удерживают за подбородок не дают.

– На меня смотреть всегда, когда я тобой говорю. – пытаюсь кивнуть, но хватка слишком крепкая: – Это первое.

Снова попытка, но понимая, что она будет неудачной, одними губами говорю “поняла”.

– Не перечить. – с ощутимым наслаждением выдает: – Никогда и ни в чем. Второе.

Ждет реакции, а я не могу. Я ведь еще не все объяснила, пусть и не совсем ту правду, которую должна. И еще ни о чем не договорились.

– То-то и оно. – тянет, поглаживая неряшливым движением кожу на подбородке: – По глазам видно. Не сечешь, что такое покорность, Умница.

Отпускает, вальяжно разворачиваясь к своему дивану.

Наконец, могу вздохнуть и успокоить сердце, что ускакало куда-то прочь.

– Я ведь человек…а не безвольная субстанция… – тихо отвечаю, исполняя первое правило.

Он усмехается так открыто, и вроде бы можно увидеть отголосок улыбки что ли. Только по правде это походит на хищный оскал.

Не понимаю свои ощущения.

Мужчина красив. По своему, конечно. Скорее холодной, жестокой и опасной красотой. Но вместе с тем, один взгляд на него вызывает очумевший страх.

И не такой, как тот, кому я должна принадлежать.

Я собрала разные слухи об обоих. Стараюсь не верить вслепую и не сплетничать, потому как своего дерьма хватает. Но встретившись и увидев воочию обоих, соглашусь. И Ветров и Юматов, это те люди, с которыми я бы не хотела встречаться никогда в своей жизни.

– Если хочешь быть в безопасности, смиришься. – коротко выдает он, прожигая темным взглядом.

Глубоко вдыхаю.

На первый миг даже кажется, что он расслаблен. Но, убеждена, эта та иллюзия, которую он позволяет видеть.

Я была готова к тому, что в мире нет помощи за спасибо. В моем так точно.

Папа, да, он был готов безвозмездно помогать, но теперь кажется, что та жизнь, это уже сон или сказка, в которую я когда-то поверила.

И не лукавлю, когда говорю, что готова к любой работе. Однако, после его второго правила, отчего-то кажется, что уже появились исключения.

Мне всего лишь нужно знать, что в вагончик на окраине города никто не ворвется. Никто не заставит силой делать то, что ты не хочешь, и поистине не должен. Мне просто хочется увезти брата подальше от всего этого гребаного дерьма.

– А третье? – спустя паузу самоанализа вскидываю глаза на него.

– Об этом поговорим, когда сможешь принять второе.

Как будто резко потеряв ко мне интерес, кивает на выход. Ощущаю себя почему-то грязной после такого, и даже собственные ощущения объяснить не смогу. Ответные слова уже рвутся наружу, но вовремя прикусываю язык.

– Хорошо. Не перечить.

Была бы моя воля, я бы саму мать Темы сюда отправила.

Юматов молчит, рассматривая, и, очевидно, читает что-то в глазах.

– Вспоминай потом почаще, что сама сказала здесь и сейчас. Третье, Беспрекословное исполнение любых моих приказов. – вздергивает бровь.