Мягкие кресла стояли напротив друг друга. Кругом сонная атмосфера и тишина.

Машка пошла в местное кафе водички попить. В горле пересохло от длинных рассказов про Фроловых и Рока.

– Да, – я подняла на Кирилла Малышева глаза.

Выглядел он ужасно.

 Худющий, на что только девки ведутся? Ах, да! На деньги.

Под глазами чёрные круги. Бледный, как смерть. И трясущийся, как положено наркоману без дозы.

– Нет мотивации, – хриплым голосом говорил он. Надломлено и разбито.

– Надо позвонить Касперу. Пусть тебя отфигачит сильнее, – ехидно усмехнулась я. – Дрищ! Посмотри на себя! Тебя какой-то чухан в наколках уделал. Позорище! Если бы ты подкачался, нанял тренера. Самообороной занялся, никто бы тебя не тронул. Это я видела, никому не скажу. А если такая фигня на глазах Эллы или Данны произойдёт? Тебя весь универ за глаза чморить начнёт.

Я поднялась на ноги, глядя в округлённые глаза. Кажется, я Кирюшу лишила девственности. Он же был неприкасаемым. Его родители чуть ли в попу ни целовали. То же самое делали все его друзья, а девки ещё и отсасывали. Он никогда в жизни такого не слышал от людей.

– В общем, так, – решила я наковать железа пока горячо. – Ныть прекращай! Вставай на тренажёры и выпиши тренера. Позвони мне, как всё пройдёт.

Это называется шокотерапия. Пожалуй, в следующем году я буду поступать на медицинский факультет и пойду в психотерапевты. Раз я попала в мир уродливых маньяков, нужно уметь в них разбираться.

Покидая холл, я повернулась к Малышеву и грозно крикнула:

– Я жду звонка!

Кирилл, сложив руки между колен, провожал меня удивлённым взглядом.

В клинике было спокойно и мирно. В одном из залов занимались ушу под музыку для медитации. Шарпали ногами пациенты в брендовых спортивных костюмах.

Ну и местечко! Неудивительно, что Кир загибается.

Машу я встретила на выходе. Она, сунув ноготь между зубов, держала трубку телефона у уха.

– Пап, как скажешь, так и будет. Прости меня.

Понятно. Такое лицо бывает у Маши, только когда Алексей её отчитывает.

Она отключила звонок и нервно выпила водички из бутылки.

– Что опять? – устало спросила я.

– Уехали без охранника, – фыркнула сводная сестра. – У отца истерика, что мы все умрём.

– И что теперь делать? – недовольно покривилась.

– Не знаю. Охранник должен подъехать. Дашка звонила, ждёт нас через час.

– Так позвони охраннику, пусть вылавливает нас по дороге.

– Пошли.

Мы вышли в морозное утро и направились к машине. Позвонили охраннику и поехали по направлению к городу.

– Как твой нарик? – тихо поинтересовалась Маша, когда мы неслись по дороге.

Она не привыкла замолкать. Мы так душевно поговорили. Видно, что душа её раскрылась и требовала продолжения откровений.

– А если я соскочу? И, допустим, стану встречаться с другим? – рассуждала я.

Дело было в том, что я ни под каким соусом с Кириллом Малышевым связываться не хотела. Уж лучше с геем Антошей и его другом Эриком, там надёжно, и свободы будет полно.

– Ты у нас Котёнок, тебе всё можно, – ядовито ответила Маша.

Как я быстро с «папиной любовницы» на «котёнка» перепрыгнула.

Я уже открыла рот, чтобы съязвить, но в этот момент нас обогнал чёрный внедорожник. Он проехал в непосредственной близости, сорвав с двери водителя зеркало заднего вида.

Маша вдарила по тормозам, а громадная машина выехала вперёд и чуть ли не насильно заставила нас остановиться. Маша хотела вырулить в сторону, но сзади был ещё один джип, который нас поцеловал в багажник.

Мерседес тряхнуло, и мы полностью остановились.

Можно было посчитать по секундам, как быстро всё произошло. Моя дверь открылась. Мой ремень безопасности отстегнули. Я закричала, когда сумка была содрана с плеча и кинута визжащей Маше в лицо.