Марина покраснела.

– Знаешь, я совсем не сомкнула глаза, но усталости не чувствую.

– Как странно! – задумчиво произнес француз, пристально глядя ей в глаза. – Я тоже совсем не спал, но чувствую себя отдохнувшим.

Оба смущенно замолчали.

Марина заметила, как служащие отеля – горничные и уборщицы – невольно замедляли шаг, заглядываясь на Оливье. Нет, француза нельзя было назвать красивым – у него был чересчур выдающийся, типично галльский нос, и слишком резкие, ничем не сглаженные черты лица. Но глаза у Оливье были такими синими, и столь явным был его французский шарм, что его можно было бы назвать очень интересным мужчиной.

– Какие у тебя планы на сегодня? – наконец спросила Марина.

Он пожал плечами:

– Я же прилетел в Москву по делам. Хочу заехать на твою фирму – посмотреть, что это такое.

Марина растерялась:

– Это… это – всего одна комнатка. Боюсь, там нечего смотреть.

– Нет-нет! Тебе не отвертеться! Показывай свое хозяйство, – со смехом воскликнул Оливье.

Он взял ее за руку, и они вышли на улицу.

Мимо них, шумя, проносился поток машин. Движение в эти минуты было исключительно напряженным. К тому же, похоже, по Садовому кольцу перемещалась какая-то иностранная делегация, потому что оттуда слышался суматошный вой сирен, а обычные машины начали замедлять ход, прижимаясь к обочине.

Ждать в такой ситуации заказанного по телефону такси пришлось бы очень долго… Марина сошла с тротуара и «проголосовала». Машина затормозила практически мгновенно. Видимо, вид девушки с букетом роз действовал на водителей магически.

Марина поманила француза, забралась в машину, назвала адрес.

Шофер почему-то улыбнулся – она не поняла, почему – и резко тронулся с места.

Через двадцать минут они стояли перед большим длинным домом, в одном из комнаток-сот которого располагался офис Журавлевой. Офис… Наверное, это все-таки громко было сказано.

Марина набрала побольше воздуха в грудь:

– Пошли!

С любопытством оглядываясь по сторонам, француз проследовал за ней. Когда он оказался в крохотной комнатке, увешанной картами Москвы и схемами внутренностей компьютерных принтеров, он присвистнул.

– Марина, я только что приехал с завода «Серп и молот». Засыпал там порошком пять картриджей, – поднялся навстречу ей Вася Громов.

– Отлично. – Она радостно блеснула глазами. – А это, Вася, наш французский партнер Оливье Шарпантье.

Оливье понял, что речь идет о нем, и заулыбался.

Катя сидела за столом и что-то настойчиво втолковывала невидимому собеседнику по телефону. Закончив разговор, она подняла глаза на Марину:

– Не знаю, удалось ли мне уговорить их, но плешь я им точно проела.

– Кому?

– Представителям завода «Каучук». У них не меньше десяти принтеров, но, оказывается, у них есть своя компьютерная фирма по обслуживанию всей оргтехники. Однако порошок она им в картриджах не меняет – предпочитает сразу ставить новые картриджи. Правда, по сниженным ценам…

– Очень хорошо, – проговорила Марина Журавлева. – Когда капаешь на мозги, это все-таки приносит результат. Пусть и не сразу – но приносит. Позвони им снова через недельку, договорились? Может быть, они к тому времени созреют…

– Обязательно, – кивнула Катя.

Марина придвинула единственный свободный стул и предложила Оливье сесть:

– К сожалению, отдельной комнаты для приема посетителей у меня нет, а это крохотное помещение и так досталось мне каким-то чудом – за все остальные запрашивали в два, а то и в три раза больше…

– Как плацдарм для развертывания будущих операций оно вполне достаточное, – понимающе сказал Шарпантье и, слегка улыбнувшись, добавил: – Видела бы ты ту конуру, в которой когда-то начинал я… – Он достал из кармана записную книжку: – Итак, что тебе привезти из Страсбурга, чтоб дела у тебя пошли еще успешнее?