– Можно и так сказать.

– Это может сделать каждый?

– Определённо. В определённое время.

– Это…прыжок на парашюте?

– Нет. Но адреналин в этом есть.

– Это связано с риском?

– О да…Пока что да…

– Это законно?

– Да! Господи, только ты мог задать такой вопрос!

– Это может сделать один человек или вдвоём?

– Да по-всякому бывает, но вдвоём однозначно лучше, – я уже смеялась так, что сводило скулы, понимая, что он уже всё понял, но почему-то продолжает играть в эту игру.

– Ну не знаю. Мне только одно в голову сейчас приходит. Но это не может быть то, чего ты хочешь. – Сергей недоверчиво посмотрел на меня. – Или может быть?

– Теперь ты будешь говорить загадками?

– Почему нет?

– Потому что ты не разгадал мою, – сказала я отрывисто и залпом допила оставшееся вино.

– Я подумаю ещё какое-то время, и потом мы вернёмся к твоей загадке. А сейчас перейдём к моему сюрпризу.

– Ой, давай, я так люблю сюрпризы!

– Ну вот теперь я тебя узнаю. Ты каждый раз так прячешь себя настоящую, что я всё время гадаю, которая из твоих масок – моя, та, которую я знаю.

Мужчина поднялся с пола, взял у меня пустой бокал и прошёл на кухню, оставив меня в недоумении. «Моя» – всё ещё звучало в моих ушах. Я понимала, что он имел в виду, но сердце упрямо цеплялось за одно-единственное слово, которое царапало его, словно иголочка, но и пробуждало внутри ту теплоту и нежность, что грозилась вот-вот вырваться наружу.

А нам нельзя. Мне нельзя. Нельзя говорить ему, как долго я ждала этой встречи. Как тщательно подбирала слова. Как выверяла каждый свой взгляд и каждое движение, боясь шелохнуться и спугнуть его, всё испортить, разрушить такой сладкий момент. Я не сомневалась, что сохраню в памяти каждый его жест, каждое слово, каждый взгляд.

И мучилась мыслями, что будет дальше. И гадала, что такое правдоподобное сочинить, чтобы он не понял, что я загадала его…

Сергей вошёл в комнату с тарелочкой в руке и чайной ложкой.

На тарелке красовался кусочек морковного торта. Ровные коржи, аппетитно пахнущие корицей и грецким орехом. Бело-сливочный сырный крем, местами чуть больше, местами чуть меньше. Неаккуратно замазанные бока и шоколадная глазурь сверху, безо всяких украшений указывали на то, что торт был домашний, а не делался на заказ профессиональным кондитером и не покупался в магазине. Уж кто-кто, а я разбиралась в этом.

– Прошу отведать, сделал вчера.

– Ты сделал? Сам?!? – моему удивлению не было предела.

Господи, помоги, этот мужчина ещё и готовит! Воображение тут же представило его за плитой и с миксером, замешивающим крем.

– Сам. Я готовлю иногда, под настроение, а вчера вот захотелось тортик сварганить. Тебя заодно угостить.

– Так ты для меня его делал?

– Да, но об этом никто не знает. Это будет наш маленький секрет, – подмигнул он и направил ложку с кусочком торта к моему рту.

Я послушно проглотила, осмысливая сказанное.

Шок быстро сменился удовольствием и опьянил меня покруче любого вина.

– Какой сыр? Марка? – на автомате спросила я, отмечая идеальный баланс сладости и соли.

– Маскарпоне. А вот марку… не помню, честно. А что, это важно?

– Нет, не важно.

– Нравится? Или не то? Я не такой профи, как ты, но я старался.

– Очень нравится! Идеально!

– Я рад. – Сергей улыбнулся и отправил ещё одну ложку мне в рот.

Я уже не замечала, куда делись принесённые ранее закуски и пустая бутылка из-под вина, не помнила, когда мы включили приглушённый свет и кто из нас опустил жалюзи на окнах и задернул шторы. Я чётко осознавала сейчас только то, что он сидит рядом и продолжает кормить меня с ложечки, а я прикрываю глаза и довольно мычу, не разделяя, что доставляет мне большее удовольствие: вкус торта или то, как он меня им кормит. Ну или то, что он приготовил его для меня.