Легко было представить себя во-он на той горке камней. Обнаженной ради ритуала. В окружение теней болотных чудищ, укутанной туманом, и чтобы высохший лес качался на ветру в причудливом танце…

Головой тряхнула, отгоняя странное ощущение.

Снова на дом посмотрела.

- Вы же не боитесь? - раздалось близко. Прям над ухом.

- Ведьмы не боятся, - отодвинулась от лохматого. - Ведьмы сами кого угодно напугают.

Страшно мне не было, нет.

Я, скорее, чувствовала себя раздраженной. Пресветлый сейчас - слабее трухлявого пня. Но остатки сил тратит на то, чтобы испортить нам жизнь. Каждым жестом и взглядом давать понять, насколько наше присутствие и упрямство ему неприятно. Во-от насколько. И еще немного.

И почему я это замечаю? Ведьмам же плевать на подобное отношение… Почему мне - нет?

Потому что бесит!

Что он продолжает искать возможность выпереть нас подальше - якобы по моему собственному желанию. Зачем-то объявил войну и даже ее возглавил: явно же и ученики, и те, кто здесь работал были против нашего приезда с его подачи.

Хорошо хоть что-то останавливает инквизитора от того, чтобы прогнать силой и властью. Договор? Закон? Нежелание привлекать внимание? Что бы то ни было, оно пока будет служить нам защитой. А все попытки главы испортить жизнь двум ведьмочкам настолько, чтобы мы сами ушли, я буду пока делить на два, а то и на пять.

Пусть считает, что доставляет нам проблемы. Наверное он не знает, что для ведьмы нет такой проблемы, которой она сама не создаст.

12. Привыкайте!

Мы подошли к крыльцу - невысокому каменному порожку - и остановились. На двери ни замка, ни запора. И наглухо закрытой - ни попасть, ни выйти - она не выглядела.

Странно было то, что внутрь хотелось…

Вот прям зудело все, чтобы зайти, посмотреть, разобраться!

И не чувствовала я чужого присутствия или магических искр, может какого отворота, охранок… Но что-то там было. Что?

И с этим "чем-то" следовало совладать прежде, чем пускать внутрь дочь или решать, соглашаться ли на “щедрое” предложение главы. Которое точно с подвохом!

Поэтому я обернулась к маленькой ведьмочке и лохматому:

- Аника, - сказала “тем самым голосом”. Который не предполагает возражений. - Побудь пока с главой Бхавином на улице...

“Но…” - раздалось от обоих, только я успела раньше их возражений:

- Мало ли что там поджидает, я должна защитить дочь. Вы же не откажетесь присмотреть за милым дитя? - заявила я одному. Светлому.

- Милая, ты видишь - главе нехорошо. Если он упадет замертво, могут и ведьм обвинить. Понаблюдай за ним, если что позовешь на помощь, - а это - темненькой.

Теперь оба смотрели на меня возмущенно. Инквизитор - явно лишившись дара речи от такой наглости.

- Вам не кажется, что вы сами себе противоречите?

А, нет. Не лишился. Разговаривает. Но здесь так - или он меня, или я его. И пока я окончательно не поняла расстановку сил, буду наглеть. Наглость - не просто второе счастье. В данной ситуации это единственная возможность остаться там, где я хочу.

- Не кажется, - покачала головой.

- И что не слишком уместно говорить в таком свете о своем главе?

- Рада, что вы уже признали, что я здесь работаю, - улыбнулась мило, - И я не хотела вас обидеть - случайно просто повезло.

Открыл рот, чтобы.... ну не знаю, заорать может. Но закрыл. И закатил глаза наверх, будто спрашивая Свет, за что ему такое наказание.

Да-да, лохматый инквизитор, лучше не продолжать разговоры. Я все оберну против тебя. Особенно когда ты в таком состоянии. В искусстве взбесить противника словами ведьмам нет равных. И ты сам дал мне оружие в руки: я все больше убеждаюсь, что ты не будешь уничтожать нас Светом или связывать и отсылать прочь. Пусть ты и страшен на вид, но, если я буду действовать хитро и в рамках законного договора, ты ничего не сможешь сделать. И кстати, даже если дом нас устроит, даже если с нами будут нормально обращаться в дальнейшем - в чем я сомневалась - я точно не забуду твоего отношения. И слов.