Издав крик, Мелина замерла как парализованная и могла только смотреть, как Бинг борется с противником, который хоть и был меньше ростом, но дрался как безумный. В первый момент Бинг перехватил руку с кинжалом, и теперь, как ни лягался и ни выворачивался араб, он не мог пустить оружие в ход.

Они боролись в полной тишине, если не считать шуршания ног по гравию. А потом, прежде, чем Мелина успела что-то сообразить, Бинг обхватил противника руками за туловище, поднял и швырнул через ветхий забор прямо в море. Донесся крик, звук удара и грохот камней, падающих вслед за телом.

А потом наступила тишина.

Бинг повернулся к Мелине. По его лицу градом тек пот, но не это заставило ее сделать шаг назад, а ощущение, словно ее ударили кинжалом в сердце.

Потому что лицо Бинга ужасно переменилось.

Куда подевался спокойный, обаятельный англичанин? Перед Мелиной стоял настоящий дьявол с опасным блеском в глазах, губами, искривленными в жестокой гримасе, тяжело и резко очертившимися скулами и, самое ужасное, – выражением неподдельного торжества на лице.

И Мелина побежала, поскальзываясь на камнях, мимо виллы Харриса, пока не очутилась снова у машины. Не в состоянии мыслить связно, она даже не сообразила, что это машина Бинга, а значит, он тоже вернется к ней.

Так и случилось. Услышав шаги, Мелина повернулась и воскликнула, все еще задыхаясь от ужаса и бега:

– Отпустите… меня! Я… так… не могу! Не могу… с вами!

– Ну-ка возьмите себя в руки! – прикрикнул Бинг и открыл дверцу машины. – Залезайте! – велел он.

– Я не могу. Я пойду… пойду пешком, – выдавила Мелина.

Но в его голосе была такая непреклонность, что Мелина послушалась. К тому же ей просто не хватало дыхания, чтобы спорить. Однако заставить себя посмотреть на Бинга она не могла. И зачем только она куда-то поехала с этим человеком, убийцей, который наслаждается тем, что делает?

Еле живая от ужаса, она слышала, как Бинг открыл водительскую дверь, но вдруг почему-то замер на месте. Мелина расслышала детский голос, который по-арабски, по всей видимости, просил милостыню, по традиции предлагая взамен букетик цветов. Бинг пошарил по карманам, а потом самым будничным тоном, как муж к жене, обратился к Мелине:

– У тебя найдется мелочь?

Дрожащими руками, борясь с подступающими слезами, Мелина открыла сумочку, достала оттуда кошелек и передала Бингу. Тот вынул монетку, отдал мальчишке и бросил букетик на колени Мелины.

– Спасибо, – сказал он, вкладывая кошелек в ее трясущиеся руки.

Мелина усилием воли заставила себя убрать кошелек в сумку и поняла, что Бинг так и не завел машину, а просто сидит на водительском месте. Она отвернулась и невидяще уставилась в окно.

– Мелина, посмотри на меня!

– Я не… не хочу.

Она понимала, что ведет себя как надутый ребенок, но ничего не могла с собой поделать.

– Мелина, не глупи. Тут уж ничего не поделаешь. Ты должна это понять. Выбора у меня не было. Если бы не твой крик, тот кинжал сейчас торчал бы у меня в спине. И тебе пришлось бы долго объяснять, почему это твой «муж» погиб от руки фанатика у виллы Харриса в самый тихий час дня.

Мелина перевела взгляд на свои судорожно сжатые на коленях руки.

– Но почему… почему он хотел… убить тебя? – выдавила она и наконец посмотрела на Бинга – как раз вовремя, чтобы увидеть, как его лицо стало непроницаемым. Он явно не желал отвечать.

– Ты должен мне рассказать! – горячо воскликнула Мелина. – Неужели ты не понимаешь? Я не могу ехать с тобой дальше, если не буду знать, что происходит. Ты сказал, что я спасла тебе жизнь. Так разве я не заслуживаю честности и доверия?