Никита не вмешивался, а просто наблюдал, как развлекается девочка и, кажется, влюблялся в нее.

Наконец, Мила отпустила волосы Светы, и та смогла нагнуться. Член был скользкий, совсем не противный на вкус и очень горячий. Она всосала головку, подержала немного, всосала еще и подалась вперед. Как бы она ни любила сосать член Никиты и чувствовать, как он входит в ее горло и перекрывает дыхание, член Антона ей сосать совсем не хотелось. Брала она его в рот не для своего удовольствия и не для того, чтобы доставить его Антону. Брала, потому что ей приказали. Этого не скажешь об Антоне – он был на седьмом небе от счастья и удовольствия, не от умения и действий Светы, которые мало кому понравились бы, а от понимания, что он сейчас дает в рот своей мечте, да еще и в присутствии своей Госпожи.

– У тебя случайно нет хоть какого-нибудь страпона? – неожиданно для всех спросила с улыбкой Мила у Никиты, когда через полминуты топорного минета от Светы Антон с довольной рожей подкатил глаза.

– В той волшебной сумке есть, и даже можно выбрать, – на автомате ответил он. Ответил и пожалел, что, не подумав, оказался в ловушке, ведь, если она сейчас попросит подать страпон или сумку, ему придется встать с дивана и засветить свой стоящий член. Свободными джинсами спастись тоже не удастся, так как под ними не было на нем трусов, но Мила посмотрела на рабов и сказала Свете:

– Разрабатывай ему жопень пальцами и слюней побольше, сплевывать в очко не забывай. Собрала во рту слюну… – смачно харкнула она ей в лицо, и после слов: «Вот так, сука!» пошла к дивану и, не сводя глаз с Никиты, приблизилась к нему настолько, что он почувствовал запах ее намокших трусиков, затем медленно повернулась спиной и сказала:

– Будь так добр, поухаживай за мной – замочек расстегни мне там.

Никита, не вставая с дивана, дрожащей от волнения рукой расстегнул маленький, еле заметный замок на спине

– Спасибо, ну уж и снять помоги, кавалер, – ее голос был таким игривым и капризным, что если бы не голые рабы в нескольких метрах, он бы даже не подумал, что помогает снимать платье со строгой Госпожи. Пытаясь касаться пальцами ее нежной кожи, он сдвинул с левого плеча красную бретельку, а затем с правого, и они поочередно съехали вниз к локтям. Мила вытащила из них руки и повиляла попой, призывая его продолжать дальше снимать с нее платье. Он начал стягивать его по бокам, обнажая спину, которой хотелось коснуться губами, но он сдержался и продолжил опускать платье на бедра. Перед его лицом оказалась великолепная попка, прикрытая черным треугольником трусиков. Любуясь видом, он на секунду прекратил движение рук, задерживая платье на резинках чулок. Насыщенный красный в сочетании с глубоким черным прекрасно смотрелись на ее теле, но он продолжил…

– Спасибо большое, – сказала она и вышагнула из спущенного на пол платья, присела, подняла его и бросила рядом с Никитой на диван.

Он выдохнул, когда она отошла к сумке и увидел, как червяк стоит раком с поднятой вверх худой жопой, стринги сдвинуты, морда щекой на полу, а Света втыкает пальцы между ягодиц его попки с кулачок.

Было заметно даже с дивана, что пальцы входят, как по маслу, в его растянутый попец. Пальцев было уже два, по одному с каждой руки, но удовольствия на его лице было столько, что можно было подумать, он сейчас выстрелит спермой. Света тоже не унывала, даже наоборот. Стоя на коленях, она по очереди уверенно всовывала свои длинные пальчики, растягивая сфинктер питерской шлюшки, и смачно плевала туда. Удовольствия на ее лице, тоже хватало, но скорее всего не от процесса – вряд ли ей нравилось засовывать свои пальчики в задницу какому-то рабу – она праздновала свою маленькую победу и кайфовала от нее. Ей больше не грозила перспектива быть униженной, занимаясь сексом с чмошником, да еще и по его воле, хотя член у него был, как надо. Главным для нее было то, что сейчас не она подчиняется ему, а он подчиняется ей. Хотя на самом деле это было не так, но ей хватало своих мыслей, чтобы она была довольна…