– Ай! Больно! – Жжет так, что кожа лопается, покрываясь пузырями. Кажется, что даже кости сейчас расплавятся. Я дергаюсь, а он не отпускает.

Ни один мускул не дергается на его ровном лице.

– Не дергайтесь, леди Сайлен, – приказывает лорд, и я слушаюсь беспрекословно. То есть не я, я бы не стала… Но… поделать с этим телом ничего не могу!

Только и смотрю, на покрасневшую кожу, с которой стерлась та самая метка, оставив следы, подобные ожогам. И всю эту “красоту” лорд бодро демонстрирует недоумевающей толпе.

– Что и требовалось доказать! Подделка! – выдает мужчина с таким гневом, будто я страну предала. Но это не я! Я вообще не знаю, что тут твориться.

Зато отец вовремя спохватывается.

– Погодите, Ваша Светлость! – выпаливает он. Весь бледный, а по вискам текут капельки пота. – Это какая-то ошибка!

– Подделать метку истинности невозможно! – вставляет свое слово матушка.

Вот только они оба жмутся друг к другу, и никто не спешит помочь мне… то есть Силии, их дочери! Да какая разница, кому?!

Я уже ничего не понимаю, я задыхаюсь от обиды и боли, которые душат горло костлявыми лапами.

– Да вы что? – усмехается лорд, а в глазах – лед.

– Завтра в вестниках вы увидите шокирующую статью о последнем расследовании, из-за которого, собственно, я и опоздал на эту свадьбу. И не зря. Мы вскрыли целую сеть контрабандистов, которые промышляли разными нелегальными вещами. А хуже всего – метками истинности. Знаете, как было занятно увидеть имя собственной невесты в этом списке? – Выдает лорд, а затем кидает на меня такой взгляд, что вздрагиваем мы с Селией одновременно.

Я – душой. Она – телом.

– Если бы метка леди Сайлен была настоящий, это зелье не смогло бы ее снять! Поэтому да, метка – подделка. – отрезает лорд, и мать хватается за голову и вот-вот отправится в обморок, но отец ловит ее.

– Боги! – шепчется зал, начиная поливать обвинениями. – Преступница! Обмануть самого лорда! Как она до этого додумалась?! Смерти ищет?

Нет! Не может быть! Моя вязь настоящая! То есть вязь Силии… Тьфу ты! По крайней мере несчастная невеста, в теле которой я заперта, в этом свято уверена!

– На что вы позарились, лорд Сайлен? Кто из вас ее надоумил? – строго вопрошает жених.

Зал замирает, я во все глаза смотрю на матушку с отцом. А они…

– Нет! Это не мы! Мы ничего об этом не знаем! Какой грех! Какой стыд! Мы бы не посмели! – в голос заявляют родители.

И каждое их слово ржавым тупым гвоздем впивается в сердце. А ведь я думала, эта бедняжка Силия познала уже все муки боли и предстательства…

– Занятно. Я все еще считаю, что без вашего участия не обошлось. – Прищуривается лорд. – Но вы утверждаете, что ваша дочь сама все провернула? Верно я вас понял?

– Если это ее рук дело, то она мне не дочь! – отрезает отец, вгоняя в сердце еще один гвоздь.

Он говорит испуганно, уверенно, и ему наплевать на то, какими глазами сейчас на него смотрит родная дочь, которую нагло обвиняют в страшном преступлении.

Он видит слезы, слестязе в ее глазах. Видит, я уверена, но даже не пытается помочь.

– Нет, – наконец-то с уст Силии срывается шепот. Тихий, робкий.

Ее почти не слышат. Точнее не хотят слышать, и она это знает, потому в следующую секунду чуть ли не кричит:

– Я ничего не подделывала! Клянусь! Папа!

Все еще зовет отца, которому плевать…

– Тогда как ты это объяснишь?! Совсем из ума выжила? Негодница! – рявкает он, сердито отвернувшись, как от прокаженной.

Мать отворачивается следом, и лишь Зелла смотрит в глаза.

– Сестра! Ты ведь видела, когда зажглась метка! Скажи им! Я ничего не делала! – голос срывается от отчаяния.

А Силии все еще наивно верить, что сестра поможет, что она скажет правду!