У неё не было ответа на эти вопросы. Одно было ясно: на улицах города происходит что-то пугающее. Они больше не безопасны, как раньше. Также, как и её спасательные миссии.

Оникс понадобилось несколько дней, чтобы прийти в себя. К счастью, всё это время её дар молчал, словно добившись своего. Во дворце появлялось всё больше незнакомых людей, это и волновало её и пугало. Женихи продолжали съезжаться один за другим. Казалось, им не будет конца. Среди них были не только короли и принцы, также знатные вельможи и просто богачи, не все они преследовали цель жениться на принцессе, некоторые просто воспользовались возможностью наладить связи с монархом преуспевающей страны, ведь Благодатное королевство полностью оправдывало своё название. Король Роберт, итак занятый сверх меры, теперь проводил все свои дни либо на официальных встречах, либо в беседах с иностранными гостями. Только одно оставалось неизменным: всегда ровно на час он уединялся в своём кабинете наверху, куда не пускали никого. Это уединение, казалось, давало отцу принцесс новые силы.

Замок кипел в предвкушении новых событий, в коридорах то и дело вспыхивали конфликты, недоразумения или просто спонтанные собрания тех, кому срочно понадобилось что-нибудь обсудить. Дворецкий сбивался с ног, ему сильно портила кровь Мелиса, которая вместе со своим дружком-помощником конюха постоянно выдумывалась новые опасные развлечения под названием «как развеять скуку». Альберика, напротив, взялась ему помогать, она управляла целым штатом слуг, и, если бы не её строгая диета, справлялась бы отлично. На такие пустяки как голодные обмороки, по её мнению, обращать внимания не стоило.

В один из описанных дней на дворцовой кухне состоялся такой разговор:

– Сегодня утром приехал ещё один жених Аксельдатус. Говорят, он князь. Только вряд ли ему что-то обломится.

– Это почему же? – спросила Грета, – он что, лицом не вышел?

– Красавчик каких поискать. Но жестокий и гордый, как я слышала. Аксельдатус таким сразу же отворот-поворот даёт.

– По мне так лучше спесивый гусь, чем гуляка как мой Тим. Ни одной юбки не пропустит, кобель.

– Не скажи. Тим хотя бы не бьёт тебя.

– По мне лучше бы бил. Добрые люди сказали мне, что вчера его видели обнимающегося с рыжей, что живёт на окраине.

– Раз уж ты знаешь, то и мне нечего скрывать. Она похвалялась при мне, что Тим по ней сохнет и показывала медальон, что он подарил.

– Вот гад! А мне не подарил и ржавой булавки, сколько бы не просила.

– А ещё она сказала, что Тим обещал уйти от тебя.

– Не дождётся. Тим никогда не уйдёт от меня. Я знаю, как удержать его.

– Что ты имеешь в виду?

– Видишь это? – Грета помахала перед носом у подруги обтрёпанным клочком бумаги, – я достала его в одной лавке на улице Покинутых. Это рецепт любовного зелья.

– Любовного? – ахнула служанка, – но ведь они запрещены. Да и зачем он тебе? Какая ведунья согласится пойти против короля?

– А если ведунья сама знать не будет, что делает?

– Где ты найдёшь такую? Нет… – глаза служанки расширились от изумления, – неужели ты имеешь в виду госпожу Оникс?

– Все знают, что она колдунья, – ухмыльнулась Грета, – только она это отрицает. Её дар сильнее, чем у других. Зелье, приготовленное её руками, будет действовать даже при том, что она сделает его ненамеренно.

– И как ты провернёшь это?

– У меня есть план.

***

Сегодня Оникс встала с чувством тревоги. Это случается каждый раз, когда она видит этот сон. Сон, который с трудом может понять. Она давно могла бы получить его толкование, если бы только захотела рассказать его кому-то. Но она совершенно не хочет этого делать. Почему? Просто Оникс подозревает, что сон этот не означает ничего хорошего. Правильным будет, если она обратится к Элисане хотя бы на этот раз. Она уверена, что сестра не будет болтать, но все знают, что Элисана лучше других может толковать сны, такой уж у неё дар. Оникс считает её самой одарённой и чуть-чуть завидует ей. Если можно завидовать слепой.