Из динамика раздался нетерпеливый вздох упрямого питомца и по кабинету снова прокатились смешки коллег.

― Кхе-кхе! ― прочистил горло Егор Палыч. ― Стесняюсь спросить: вы уже покормили своего… эм…

― Кота, ― бросила Алина. ― Одну секунду, я почти всё. ― И несколько раз нажала на крестик в углу экрана.

― Что ж… мы никуда не торопимся, ― произнес Егор Палыч, прижал указательный палец к губам и с наигранным понимаем качнул головой.

В кабинете воцарилась гробовая тишина, в которой все пристально смотрели только на Алину.

Ее пальцы не слушались, сердце барабанило как сумасшедшее, лицо заливало краской.

Алина с детства не любила к себе повышенное внимание, а тут не только сорвала собрание и заставила всех ждать, так еще и находилась в одном помещении с главным героем ее ночных кошмаров.

― Спустись в кухню после собрания, ― не скрывая сарказма, бросил шеф-повар. ― Накормлю твоего кота ветчиной.

― Вообще-то это кот ее дочек! ― по-дружески вступилась за Алину Вика и забрала у нее телефон.

«Ну, заче-е-ем… Боже, зачем ты это сказала?..» ― простонала мысленно Алина и, подняв голову, отследила реакцию Гордеева.

Матвей едва заметно улыбнулся, его взгляд внезапно потеплел. Он словно был рад, что Алина обзавелась семьей и у нее есть дети. Затем он изучил ее правую руку и, не обнаружив на ней кольца, изумленно выгнул бровь.

― Держи! ― вернув телефон, подмигнула Вика.

Почему-то подруга в два клика сумела выйти из этого дурацкого приложения.

Алина сунула мобильник в карман фартука, извинилась перед коллегами за небольшой казус и устремила взгляд на Егора Палыча.

― Ну, раз в питомнике все сыты и довольны, я, пожалуй, продолжу, ― вздохнул Егор Палыч. Но Матвей остановил его жестом руки.

― Позвольте мне самому. ― Гордеев выпрямил широкие плечи, поднял подбородок и, с присущей ему уверенностью обвел взглядом сотрудников. ― Всем доброе утро! Меня зовут Матвей Александрович Гордеев и отныне я являюсь владельцем «Шеби».

Он с гордостью начал рассказывать о его сети ресторанов в Подольске, и о том, что хочет вывести «Шеби» на новый уровень. Но его голос звучал для Алины как сквозь вату в ушах.

Быстро кусая губу, она теребила край белоснежного фартука и пыталась придумать, как действовать дальше:

«Сразу после собрания написать заявление об уходе или подождать до вечера? Да, наверное, подожду. Иначе точно подумает, что мое увольнение как-то связано с ним. А вечером просто скажу, что я давно собиралась уйти. Он же не знает, что я метила в «администраторы», верно? Мое заявление навряд ли попадется ему на глаза. Наверняка оно уже потерялось в отделе кадров, потому что на эту должность сто процентов нашли кого-нибудь другого».

Алина прекрасно понимала: даже если она напишет сегодня заявление, то некоторое время ей все равно придется поработать под руководством Матвея. А значит, ей нужно быть максимально осторожной.

Коллеги знали о ее дочках-близнецах, знали сколько им лет и что она воспитывала их в одиночку. И стоило только кому-нибудь сболтнуть об этом, то вся правда тут же вылезет наружу.

«Нельзя. Ни в коем случае нельзя этого допустить…» ― судорожно вздохнула Алина и снова вспомнила недавнюю встречу с их общей знакомой.

― О, Алин, привет! ― широко улыбнулась Ася, столкнувшись с ней в Подольском магазине. ― Сто лет тебя не видела. Ты вообще как? Где живешь? Чем занимаешься?

― Живу и работаю в Москве. А ты как? ― быстренько перевела она тему. ― Небось, замуж уже выскочила?

Разговор перетёк в другое русло и Алина выдохнула.

«Ну надо же угораздило! ― сердилась она. ― Столько лет не была в родном городе, в кои-то веки приехала сделать документы и встретила нашу общую знакомую. Хорошо хоть девочек со мной нет».