– Эй, Пристань.

Шепот слева испугал меня еще больше, и я застыла.

– Очнулась? Это Пит.

– Ааа, ты… Да, вроде очнулась. Что тут было?

– Ползи поближе.

– Куда? Не вижу, – я нащупывала руками себе путь по полу и ползла в сторону шепота. – Я тут, – еле слышно произнесла я, уткнувшись в стену.

– Слушай… Ты тут поменьше болтай… Зачем ты к женщине той обратилась?

Меня еще больше напугал шепот Пита.

– Короче, тебя траванули газом, ты отключилась. Она зашла в «Зеркало» – и все, ее куда-то увели. Больше я ее не видел.

– А остальные?

– Половина говорит, что забыли пароль, половина торгуется. В общем, времени у всех, кто «забыл», до утра. И, если они пароли свои якобы «не вспомнят», из них будут вытаскивать их другими путями. Короче. В любом случае все закончится печально. А тех, кто начал торговаться, мол, отпустите – тогда скажем, их тоже куда-то увели.

– Как предусмотрительно: в «Зеркало» нет доступа по отпечаткам пальцев, все по старинке – пароли, чтобы у людей был шанс спасти тех, кто им дорог.

– Глупости, это всего лишь ради безопасности личности. Представь, если Государство все же взломает «Зеркало» и получит все отпечатки пальцев? А так… хоть будет шанс у некоторых спастись.

Я закрыла лицо руками и стала думать… Что тут еще думать? Значит, так моя жизнь развернулась. Я свой пароль «не вспомню точно».

– Горло горит, каждый глоток будто разжигает этот огонь сильнее.

– Это ты надышалась химозным дымом. Скоро пройдет. Хотя… Какая уже разница.

Не знаю, сколько прошло времени, даже не понимаю, уснула я или нет, потому что везде была тьма. И внезапно включился яркий, ослепляющий свет. Так действительно можно свихнуться от неожиданности.

– Подъем, граждане. Тех, кто вспомнил свои пароли, просьба сразу же подойти к мониторам. Тех, кто не вспомнил, просьба подойти к дверям.

Мы разделились на две группы. Одни подошли к стене с монитором и понуро уставились в пол, ожидая, когда он загорится. Я, Пит и еще несколько человек подошли к дверям.

– Забывчивых утилизировать, – приказал механический голос.

Девушки, стоявшие у двери, тут же метнулись к стене с монитором.

– Там кто-то важный для тебя? – прошептал Пит.

– Как видишь… – я нехотя посмотрела на него. – Прощай.

– Прощай.

Я думала, что он сейчас развернется и пойдет к стене с монитором, но он остался стоять на месте.

– Отлично. Вбиваем свои пароли, граждане, – дежурная женщина в маске направилась прогулочным шагом вдоль наших стекляшек и уже приближалась ко мне. Тут в комнату поспешно зашел еще один человек в маске и что-то активно начал ей нашептывать. Если бы эта женщина не была надзирателем эмоциональных преступников, я была бы на 1000 процентов уверена, что она одна из нас, уж больно сильно округлились ее глаза от нескрываемого удивления.

И они оба поспешно вышли. Мы все стояли и не знали что делать. Я посмотрела на тех, кто стоял у мониторов, многие отводили взгляды.

– Пристань. Что-то пошло не по плану… – заметил очевидное Пит.

– Не могу сказать, что рада тому, что неизбежный момент оттягивается.

Женщина в сопровождении двоих в маске снова зашла в комнату. И быстро указала на меня.

– Уведите.

– Вот теперь… прощай, – произнес Пит.

Меня вывели из стеклянной комнаты. Было ли мне страшно? Очень… Но при этом я понимала, что никак не могу повлиять на ситуацию. Я бы ни за что не вбила свой пароль. У меня не было выбора. Точнее, выбор был. И я его сделала.

Что сейчас будет? Больно? Долго ли будет длиться боль? Я чувствовала в себе смесь страха и упрямства.

Меня вывели из очередного лифта. И мы оказались на парковочной площадке, где меня молча затолкнули во флаэро-беспилотник.