Одиноко мне и так не было, несмотря на рекламу, но вечером, не особо интересуясь моим мнением по поводу середины рабочей недели и заслуженного отдыха, пришли друзья. В них все хорошо. Особенно коньяк и шоколадки.

После их посещения и спится лучше, и настроение исправляется, и даже дурацкие мысли не тревожат. Плохо в друзьях вечером и с коньяком только одно – следующее утро. Со всеми адскими атрибутами: будильником, зеркалом и необходимостью куда-то идти.

В этом «куда-то» тоже ждут не Йен Сомерхолдер с подносом, накрытым расшитым полотенцем, на котором и гамбургер только из печи, и пива бутылочка запотевшая. Фигу. Там планерка и начальство, которое очень хочет, чтоб ты работал. И это только начало пятницы.

Правда, утром после коньяка вечером нет моральных проблем и депрессии. Тебя вообще не волнует ушедшая жена, долги и надвигающийся Новый Год. Тебя волнует, как дожить до конца рабочего дня и лечь уже спать. Можно не сходя с места. Рабочего. На столе. Рядом с телефоном.

Хотя есть и плюсы. И не только на униформе медиков. На работе в пятницу прекрасно – почти никого нет. Тихо. Только откуда-то издалека раздается мерное перестукивание клавиатуры секретаря и заливистая трель перфоратора – в здании ремонт. Пятый месяц.

Внезапно пришло начальство с конвертом денег. Напарница радостно вскочила со стула, думала, премия. Она оптимистка. Оказалось, надо скинуться – у кого-то в соседнем с нами здании на другом конце города день рождения. Этого кого-то никто никогда не видел, но персональные новые года – святое. До зарплаты неделя. Половина из тех, кто сегодня все-таки пришел, дружно влезли под столы. Под удивленным взглядом начальства не менее дружно сделали вид, что ищут там деньги. Не нашли, пришлось смотреть в кошельках.

Друг говорит, если на работе денег не дают, а отбирают, ходить туда не стоит. Но мне тут почему-то нравится, тепло и душевно. И стол стоит удачно – меня под ним не заметили. На сэкономленные деньги куплю на Новый Год бутылку «Советского шампанского», надо же отметить.

Дела пятничные

Пятница – странный день в мире криминальных новостей. В них ощущается легкий намек на последующие выходные и, как следствие, на специфический юмор (у меня нет денег на психоаналитика, а работа есть. Приходится самовыражаться в письменной форме). Сейчас расскажу.

В моей работе часто встречаются люди, которых кто-то избавил от лишних материальных ценностей. Ну… как ценностей… у всех свои представления об этом ёмком понятии. Все знают, что для счастья человеку нужно три вещи, просто никто не знает, какие… Кому-то блокнот, ручку и кресло-качалку, кому-то спорткар, яхту и остров в Карибском море.

Вот, например, у женщины украли невероятно ценную табуретку. Золото была, а не табуретка. Складная. Зеленая. Цвет подходил и к глазам, и к пальто, и к новым туфлям. И даже лицо мужа в сочетание с ней отливало аристократической зеленью, а не похмельной бледностью. Словом, настоящее сокровище. Понадеявшись на совесть окружающих ее сознательных граждан, женщина оставила табуретку в коридоре, и та вероломно исчезла. Так и не нашли, кстати.

Или другой случай. После уборки уже другая женщина сгребла весь мусор в магазинный фирменный пакет «Desigual» (красивый такой и в рисунок) и выставила за дверь. И тоже – 10 минут не прошло, сперли, не побрезговали. Пакет, наверно, понравился. Или банка из-под огурцов.

Ну да Бог с ними. Рассказать то я хотела об Иване Никифоровиче, обычном 43-летнем мужчине со своей жилплощадью, женой и, что не очень его радует, тещей. Тещи же созданы для того, чтобы взрослым солидным мужчинам было не скучно жить и чем заняться в выходные и долгими зимними вечерами. И чтобы они не забывали о далеких детских годах, когда мамы учили их, что делать нельзя, неправильно, не так и "фу, руки убрал". В общем, в лицо тещу Иван Никифорович называл «мама», а в компании друзей, к которым его иногда выпускали погулять, «горгульей», «ископаемым» и «птеродактилем». Он был уверен, что по ночам тёща оборачивается чем-то черным, шипастым и крылатым, носится по городу и пьет кровь припозднившихся прохожих. Потому что его, Ивана Никифоровича, крови такой многотонной твари явно мало.