– Так уж нужна? – усмехнулась женщина. – То-то вдвоем справиться не можете. Смотри, откусит тебе самое дорогое, что делать будешь?

Она бросила на стол перед разбойниками несколько серебряных монет.

– Возьмете себе хороших шлюх, которые скрасят вечер. А девчонка пойдет со мной.

Она не торговалась, не уговаривала, просто ставила в известность. И разбойник, только что самоуверенный и грозный, почему-то быстро согласился, сгреб монеты, сунул в карман.

– Иди, Таум, разбуди трактирщика. Выпить хочется. И сопляка тоже разбуди. Будем играть.

– У него же нет ничего…

– А вот ты ему и одолжишь. Иди, я сказал!

Я с трудом поднялась со стола, пытаясь привести в порядок одежду.

– Пойдем уже, потом прихорашиваться будешь, – холодно сказала женщина.

И я поспешила за ней.

Я поспешила за женщиной, пока никто не передумал: ни она – забрать меня у разбойников, ни разбойники – отдать меня ей.

Поднявшись по лестнице, она в темноте безошибочно нашла нужную дверь, открыла ее, и мы оказались в комнате. Я невольно ахнула, не ожидая в захудалом трактире увидеть что-то подобное. Нет, конечно, там не было роскоши, как в покоях нашего замка. Это была просто теплая и чистая комната с большой ванной, отгороженной ширмой, с широкой кроватью под темным балдахином, чтобы можно было выспаться даже днем, с картинами на стенах и мягким ковром на полу.

– Нравится? – с едва уловимой насмешкой спросила женщина и легонько подтолкнула меня в спину. – Ляжешь на полу, здесь тепло.

Она затворила дверь и, задумчиво посмотрев на меня, заперла ее на ключ, который тут же достала и спрятала в складках юбки. Напрасно. Я что, похожа на ненормальную, чтобы после всего случившегося покинуть спасительное убежище и гулять по темным коридорам? Видимо, похожа…

– Как я могу вас называть, добрая женщина? – смиренно спросила я.

– Зачем тебе мое имя? – Она надменно подняла бровь.

Теперь вряд ли кому-то пришло бы в голову называть ее доброй. И все-таки она спасла меня. Почему-то…

– Я очень благодарна, если бы не вы… – Что было бы, если бы не она, я даже думать не хотела. – И деньги, не переживайте за это… Мои родственники все вернут. Все, что вы потратили, и даже больше. Мне нужно только до них добраться.

– Родственники? – нахмурилась она. – Как же они допустили, что ты оказалась здесь?

– Это не они… – Я покраснела так, что даже ушам стало жарко. – Они тут ни при чем. Это все моя вина.

– Ладно. После поговорим. – Женщина равнодушно отвернулась к комоду и зазвенела какими-то склянками, но отчего-то мне показалось, что в ее голосе мелькнуло беспокойство… – Ступай за ширму, вымойся. Вода холодная, да ничего, потерпишь. И вот еще…

Она протянула мне баночку с зеленоватой мазью. Искусно сделанную, с темными камнями и золотым тиснением. Не знаю ничего про мазь, но одна только баночка стоила целого состояния. И это было ничуть не менее странно, чем то, что в такой дыре оказалась такая комната с такой хозяйкой.

Кто она, эта женщина? Она богата? Но что тогда она делает здесь, почему не в своем родовом замке? А если путешествует, то почему не сняла приличный домик с обслугой, а делит кров с отребьем? Или она тоже, как и я, прячется?

– Ну что рот открыла? Как вымоешься, смажь все ссадины и царапины, все синяки этой мазью – не хватало еще, чтобы остались шрамы. А потом выпьешь вина и мы поговорим.

Вода действительно была прохладной. И все-таки я с наслаждением умылась и тщательно обтерла тело, внимательно разглядывая себя в большое тусклое зеркало. Ужас. Синяки, кровоподтеки и царапины. Мое тело выглядело так, словно эти двое получили свое, и не раз, терзая меня ночь напролет.