В дисбате Потрох пробыл полгода, получив массу незабываемых впечатлений. Дерзкий, как танк Т-34, с крепкими кулаками и умением их применять, он ежедневно нарывался на грубость. В результате Андрюха заработал сотрясение мозга, пять переломов, многочисленные шрамы и дырку на месте переднего зуба. Вскорости в образовавшемся провале засверкала золотая фикса, отлитая из сережек ласковой женушки одного офицера.

По отбытии причитающихся Родине лет Андрюха вернулся домой, все такой же веселый, болтливый и беспечный. Лишь иногда, в сильном подпитии, он застывал, выпадал из реального мира, уходил в точку. В такие моменты взгляд Андрюхи, не выражая ничего, выражал слишком много. Это выглядело страшно, и никто не решался подходить к нему ближе чем на три метра. Оцепенение проходило, и Потрох опять становился собой. Вечный весельчак и оптимист, неспособный прогибаться под хлесткими ударами судьбы, а сам норовящий щелкнуть эту капризную дамочку. Или, хотя бы, плюнуть ей в суп!

Последнее время Андрюха перебивался случайными заработками, не брезгуя и преступлениями, будь то кидок подвернувшегося лоха или перепроданный грамм героина.

ОН не осуждал, но и не поддерживал старого друга. За последние годы они встречались лишь трижды. Катались на горных лыжах, отдыхали в сауне, ели шашлыки, пили, смеялись и с грустью вспоминали ушедшие времена бестолковой юности. Тепло расставались, всякий раз договаривались встречаться чаще, но терялись в бешеной круговерти повседневности.

Потрох жил вдвоем с мамой, Натальей Петровной, женщиной отзывчивой и доброй, но мягкой и неспособной дать хоть капельку благоразумия непутевому сыночку…

После пяти длинных гудков на противоположном конце провода подняли трубку. Прозвучал чахоточный кашель, а, затем, вальяжное «алле». ОН поздоровался, и сразу же был узнан. Похоже, что Потрох искренне обрадовался звонку, стал весел и говорлив.

Звучала банальщина о здоровье, семье, общих знакомых. О жизненных планах, планах на вечер и убойном «плане» из солнечной республики Афганистан. Причем, совсем недорогом и совсем без «палева»! Нужно лишь помочь в одном маленьком, незначительном деле. Даже не деле, а так, дельце…

ЕМУ было наплевать. Зная «кайфовые» наклонности приятеля, ОН подсознательно рассчитывал на нечто подобное, лишь бы избавиться от рвущей сердце пиявки-тоски! Готовый на любой, беспредельно рискованный гешефт, черноволосый не дослушал до конца, а дал уверенное согласие. Тем не менее Потрох изложил суть дела, вновь получил согласие и неопределенно хмыкнул в знак понимания. Что именно понял старый друг, ОН не знал, но парни договорились, что Андрюха заедет ровно в шесть вечера…

ОН вновь сидел на подоконнике. Уже закончился кефир, и мужчина пил черный кофе без сахара, дополняя горечь сигаретами, ожиданием и думами минусового характера. В голове прокручивался бред пустого монолога в пессимистических тонах:

«Ты опять взялся за старое. Ты петляющим зайцем долго бежал от него, а сейчас добровольно вернулся к прошлому. Как же ты жалок! Ты – тряпочная марионетка, подвешенная за тоненькие ниточки, а кукловодом может стать практически любой, самую малость значимый для тебя человек. Ты слишком управляем! Нет, не правда! Впрочем, плевать!!! Пусть все будет, как будет! Что там говорят на Востоке:…все происходит тогда и таким образом,как должно происходить… Так пусть все идет именно так!»

Немного успокоив себя таким образом, ОН переключился на предстоящее мероприятие.

Дело действительно казалось плевым: взять деньги (якобы на покупку героина) у двух «нариков», что возомнили себя крупными наркодилерами, после чего совершить примитивный «кидок». Если дойдет до драки – быстро и качественно выбить страдальцам зубы. Детали мероприятия, личности «потерпевших», возможные последствия и потенциальные неприятности не имели никакого значения. Грязный опыт аналогичных «дел» в багаже мужчины имелся. Сейчас же ЕГО волновало другое: