– Ну вот, – раздался громкий хохот. – И эта туда же!

Смеялся один из воинов, приехавший вместе с королем. Еще более внушительный, чем сам Виктор. Я против воли прищурилась, оценивая противника.

– Что такое, Сомжар? – спросил Виктор.

Голос хриплый, совсем не подобающий королю.

– Да ты посмотри, как у нее глазки-то блестят. Вот что за несправедливость: куда бы ни приехали, все девки твои, – продолжал глумиться Сомжар.

Виктор равнодушно скользнул по мне взглядом и пожал плечами.

– Да я и не претендую. Больна-то чем? – Последний вопрос явно был адресован мне.

– Простыла. – Я для верности пару раз кашлянула.

– Заразная?

– Нет.

И встретив предупреждающий взгляд мамы, добавила:

– Ваше величество.

– Так что, хозяйка, – Виктор мгновенно потерял ко мне интерес, – позволишь непогоду переждать? Завтра, как рассветет, уедем.

– Оставайтесь, ваше величество. – Мама поклонилась. – Сколько нужно, столько и оставайтесь.

– Спасибо, хозяйка, – слегка кивнул Виктор. – Отплачу добром за добро.

– Не нужно, – улыбнулась она.

– Мои воины не будут пугать твоих детей и не станут обузой. Они разместятся во дворе.

– Спасибо, ваше величество, – вновь поклонилась мама. – Оляна, иди к себе.

Я с облегчением ушла обратно в комнату. Руки тряслись, но приятная теплота разлилась по телу. И еще что-то, чего я совсем не понимала, да и не желала понимать. Мне бы расстроиться, – в соседней комнате спит смертельный враг. А я, как бабочка-поденка, радовалась, что на этот раз обошла беда, не признали принцессу.

Грозовые тучи стали почти черными. Они нависли над Тригором давным-давно, когда Виктор пришел к власти. С тех пор лишь редкие солнечные лучи пробивались через этот купол, а навсегда закрытое для людского взора небо не помнили даже старики.

Ужинать не пошла, горло все еще болело после ангины. Без одного ужина не умру, а с утра Виктор и его свора уедут, оставив нашу семью навсегда. Тогда и вернется аппетит.

Вместо этого я тайком выбралась на крыльцо и с удовольствием вдохнула свежий воздух, какой бывает только после дождя. Стряхнула дождевые капли с листьев маминых цветов, напугав кошку.

– Я не ем, потому что недавно убивал, – раздался хриплый голос над моей головой. – А ты с какой стати решила вдруг голодать?

Скрипнули ступеньки, Виктор сел рядом, закурив. Я поморщилась, но тайком, чтобы, не приведи Хранители, не заметил мужчина.

– Убивали? – переспросила я.

– Убивал, – кивнул он. – Паршивое занятие, верно?

– Вам видней.

Он усмехнулся:

– Ты умная. По тебе сразу видно, что не деревенская.

Я напряглась. Узнал?

– Бывает такое. И отец и мать у тебя деревенские, а ты – нет. Мы с тобой похожи.

– Чем, интересно? – Вопрос вырвался сам собой, и я испуганно зажала рот ладонью.

Виктор почему-то не рассердился.

– Многим. Как там тебя зовут?

– Оля.

– Забавное имя.

– Возможно. – Я посмотрела на призрачные очертания столичных зданий.

Он замолчал, делая глубокие затяжки. Дым уже не казался таким противным, притерпелась. Как и к присутствию Виктора. Вот только жуткие картины никак не оставляли мое воображение.

– Хорошая у тебя семья, – сказал наконец он.

– Хорошая, – согласилась я.

– Как бы за добро отблагодарить их…

Мне стала более-менее понятна цель нашего разговора.

– Деньги всем нужны, – фыркнула я. – Особенно лекарке. Дайте ей денег или лекарств – и будете желанным гостем во всех лекарских домах Тригора.

– Деньги… Деньги, Оля, это не все.

– Для вас – возможно. – Я пожала плечами и поправила одеяло, в которое была закутана. – Для тех, кто их почти не видит, деньги – единственный способ смотреть в будущее без страха.

– Знаю, – кивнул Виктор. – Деньги вы получите. Я говорю о другой награде.