Собственно, ее и искать не пришлось. Как только мы дошли по коридору до конца, то поняли, где кладовка, потому как дверь была нараспашку, а в заветном для каждого голодающего студента месте с задумчивым видом торчал Шиш. Увидев нас, он прошептал себе что-то под нос – явно не комплимент в наш адрес! – и вышел, демонстрируя кучу всего в плетеной корзинке.

Подхватив капающую на пол слюну, мы голодными гарпиями просочились в кладовку и принялись наполнять стоявшую тут же тару всем, до чего дотянулись руки. Уже у меня в комнате, вытряхнув добычу на ковер, мы устроили незапланированный перекус.

– Вот это куда лучше! – довольно усмехнулась Дина, выбирая, откусить ей от бутерброда с колбасой или от эклера.

– Да! – согласно взмахнула Лисса стаканом с квасом. – Теперь можно жить!

– На ужин пойдем? – проверяя время на часах, уточнила я.

– А как же! – в один голос подтвердили подруги.

– Но с зельем все равно нужно что-то решать, – вздохнула Дина через несколько минут, отодвигая еду в сторону. – Одной едой усталость не заглушишь. Это не то же самое. И сон… Хорошо, но если каждый день такие нагрузки, то сон не поможет восстановиться в полной мере.

– И что ты предлагаешь? – добродушно уточнила Мелисса, осматривая импровизированную поляну.

– Я спрошу у Джея, – решила Дина. – Он все же мой брат, вдруг да поможет.

На этом и порешили.

В столовую девочки ушли без меня. Я устало обняла кувшин с квасом и уснула, не в силах противиться естественной потребности. Но долго наслаждаться розовыми снами, в которых вокруг меня летали ванильные горы мороженого, вафельные трубочки и стаканы, полные газировки, мне не дали. Что-то настойчиво звенело вне головы. Я прижала ладони к ушам, облилась квасом, обиженно взвыла и вскочила на четвереньки.

– Кто?

Ответом мне было настойчивое звяканье. Я осмотрелась и заметила мельтешение за окном. Там, паря и время от времени ударяясь о стекло, летал туда-сюда большой ворон.

Озадаченно хмыкнув, я открыла окно, впуская птицу. Ворон ловко ввинтился в узкое окно, будто не раз уже это проделывал, сбросил свою ношу прямо на корзинку с пирожными и улетел.

– И что это было? – Я задумчиво почесала коленку и подхватила послание.

В большом конверте оказалась тоненькая тетрадка в неприметной обложке из светлой телячьей кожи.

– И что это? – спросила я сама у себя и перевернула обложку.

Никаких опознавательных знаков ни на тетради, ни внутри не было. Только обложка и с десяток плотных листов, как для рисования.

Еще немного повертев тетрадь, я в раскрытом виде положила ее на стол и как у живой спросила:

– Эй! Есть кто?

Жизнь в магическом мире приучает к тому, что ничего не происходит просто так. И неприметная с виду тетрадка может таить в себе что-то необычное.

Не дождавшись эффекта, я подняла разорванный конверт и попыталась отыскать подсказку уже на нем, но на конверте было лишь проставлено мое имя.

– Все страньше и страньше… – Я нахмурилась, сунула смятый конверт в мусорное ведро и, подступив к тетрадке, велела: – Или показываешь, зачем ты мне, или отправишься в мусорку!

Тут же посередине чистого листа стали возникать одна за другой буквы, складываясь в слова, написанные знакомым и таким родным бабушкиным почерком.

«Не вопи!»

– Бабушка? – опешила я.

«А кто ж еще?» – появилась новая фраза под предыдущей.

– А почему так? Будто мало способов пообщаться, – больше себе, чем ведьме, сказала я.

«Если бы ты не уехала, то мы преспокойно бы сейчас разговаривали по телефону или болтали в скайпе», – сообщила бабушка.

– Ба-а-а, – вспомнив, что так и не написала письмо, а до этого несколько недель просто игнорировала бабулю, я покраснела, – я…