- А почему ты еще не спишь? – осторожно поинтересовалась, помятуя о его режиме сна и бодрствования, за которым он тщательно следил. – Тебе ведь завтра на работу.

- Мирослава, ради твоего спокойствия я могу лечь спать позже нормы, - одарил меня заботой Дима. – Я ждал, что ты мне позвонишь и извинишься, но потом вспомнил, что о таких вещах ты никогда не догадываешься. Но знай, я готов тебя простить.

Я поерзала попой по дивану, почесала нос и подняла глаза к потолку, обдумывая сложный Димин заход. Поняла, что ничего не поняла и уточнила:

- Ты меня прощаешь? За что, позволь узнать?

- За то, что ты плохо старалась делать то, что я жду от своей женщины. Еще не прощаю, но готов к этому! - поправил меня любящий точность Дима. – Уверен, сейчас ты все поняла и готова исправиться, Мирослава. В общем, на завтра я взял выходной на работе. Специально, чтобы мы с тобой провели этот день вместе. Поедем к тебе на дачу и окончательно закрепим наше примирение диким сексом.

Заскрипела лестница на второй этаж, и оттуда начал спускаться олигарх Славинов. Свободные джинсы, черная футболка, татуировки... Я смотрела, как он идет пригибаясь, потому что не вписывался в низкий лестничный проем, и думала, что в мужчинах разбираюсь еще хуже, чем в квантовой физике. А в ней я не разбираюсь вовсе.

Славинов, которому я в лицо выкрикивала обвинения в том, что он не интересуется своим сыном, вдруг совершенно неожиданно оказался любящим и любимым отцом.

Зато Дима, с которым я целый год строила отношения, и казавшийся вполне адекватным и пригодным для совместной жизни, сейчас нес какую-то пургу о моем прощении и обещал "дикий секс".

Какой дикий, когда у нас даже до обычного доходило через два раза на третий? И то, если его начало было не позже девяти вечера, иначе Дима мог не выспаться. А бред про "прощение" и "исправление" я вообще пропустила мимо сознания…

Так что, сейчас я молчала, слушала Димино дыхание в трубке и следила глазами за Славиновым, который пил на кухне воду. Затем, вместо того, чтобы вернуться к себе на второй этаж, зачем-то пошел в гостиную.

Сел рядом со мной на диван, обдав запахом острого холодного парфюма. Подумал, и придвинул ухо к моему телефону, явно намереваясь слушать мой разговор.

Зыркнув на него, я вытащила подушку из-под спины и вместе с ней пересела на другой край дивана, подальше от любопытных ушей.

Надо бы, конечно, вообще уйти на улицу выяснять что там Дима имеет в виду, но было ужасно лень вставать, обуваться и выходить в темноту к комарам. Да и олигарх не стал дальше наглеть - вытащил из кармана джинсов свой телефон и принялся сосредоточенно в нем копаться, больше не обращая на меня внимания.

- Надеюсь, твоя мама не заявится завтра на дачу, чтобы испортить нам настроение, – между тем с оптимизмом вещал Дима.

- Да какое настроение, о чем ты? - похоже, он всерьез решил меня «простить» и быстро мы с ним не объяснимся.

Я покосилась на Славинова, решая уходить мне, все-таки, на улицу к комарам, или пусть уж слушает мои реплики?

- Мирослава, ты меня не слышишь, что ли? – голос в телефоне взвился до обиженного фальцета. – Я решил, что мы с тобой проведем этот день вместе. Позвони своей начальнице и предупреди, что увольняешься с завтрашнего дня. И приготовь продукты, из которых ты будешь на даче готовить - утром в девять часов я за тобой заеду. Только, пожалуйста, без этого твоего «давай обойдемся бутербродами»! Не забывай, что твой мужчина питается здоровой пищей.

Я молчала, совершенно не зная, что сказать – участвовать и дальше в этом идиотском разговоре не было никаких сил. Поэтому призналась: